Агния Кузнецова (Маркова) - Мы из Коршуна

Федор Алексеевич и Елена Николаевна, откинув штору, стояли у окна и смотрели на первый снег. Однако не красота улицы занимала их в эту минуту. Федор Алексеевич только что вошел в комнату. На волосах, на плечах таяли снежинки. Он пробежал расстояние от школы до дома и еще не отдышался.

– Мне предлагают работу инспектора областного отдела народного образования, Леночка, – сказал он. – Квартира есть.

– Ну и как? Что же ты ответил?

– Разумеется, пока ничего. А что скажешь ты?

– Все то же, Федя. Я всю жизнь стремилась в город. Я устала топить печи, готовить обеды на плите, мириться с отсутствием необходимых книг, не бывать в театрах… Я выросла в городе, в городе училась. Сельская жизнь всегда тяготила меня. Наконец надо подумать о Наташе. Скоро она закончит школу…

Они разговаривали тихо, стараясь не помешать Варваре Сергеевне, работавшей в соседней комнате, но та услышала голоса и вышла к ним, вопросительно поглядывая поверх очков.

– Что случилось?

Федор Алексеевич рассказал о полученном предложении.

Варвара Сергеевна схватилась за щеки, точно у нее заболели все зубы сразу, и, покачиваясь из стороны в сторону, простонала:

– О, не выбивайте почву у меня из-под ног…

Супруги удивленно переглянулись. Елена Николаевна засмеялась:

– Что? Герои ведут себя не так, как надо? Сельский учитель, отдавший жизнь родному селу, вдруг решил переехать в город.

– Совершенно верно.

– Ну, Варенька, книги и сценарии часто с жизнью не совпадают. Не огорчайся и делай по-своему.

– Да мы еще ничего и не решили, – сказал Федор Алексеевич.

– Нет, решили, Федя, решили! – горячо заговорила Елена Николаевна. – Такой возможности больше не будет. Я всегда шла у тебя на поводу. Теперь инициатива в моих руках. Подумай обо мне и дочери. Нельзя всю жизнь считаться только с собой.

– А что ты, Леночка, скажешь Ване, который стремится получить образование и возвратиться в Коршун, чтобы его благоустраивать? – осторожно спросила Варвара Сергеевна.

– Я поддерживаю его благородный порыв. Он молод, у него жизнь впереди. Мы тоже очень много сделали для Коршуна, и хватит. Теперь пусть другие.

Варвара Сергеевна задумчиво смотрела в окно. Там весело плясали большие пушистые снежинки.

– Да, конечно, человеку, у которого на выбор много путей, коршунский вариант самый сложный, – сказала она. – Для этого надо иметь глубокую идейность. Но у Феди она всегда была.

– Я предлагаю перейти на другие темы, – раздраженно сказала Елена Николаевна.

– Хорошо. – Варвара Сергеевна взглянула на стенные часы с гирями. – Через пятнадцать минут у меня свидание с Лабосяном.

– А я в школу, – сказал Федор Алексеевич.

Снег падал на непокрытую голову Федора Алексеевича. Елена Николаевна с грустью смотрела ему вслед. «И вот так всегда, год за годом. Все второпях… С молодости и до седых волос».

И она вспомнила…

Вот они, оба еще совсем юные, решают свою судьбу.

Темная летняя ночь. Палуба. Пароход идет по реке. Не видно ни звезд, ни луны, ни огней на берегу. Может быть, они есть, но освещенный пароход, как костер в тайге, слепит глаза, и окружающие предметы незаметны. Да и не хочется разглядывать, что там за пределами парохода. Все в эти минуты безразлично, кроме своей судьбы. Федя только что возвратился с фронта. Чувства проверены четырехлетней разлукой. Оба безмерно счастливы. «И ты никогда не пожалеешь, что бросила город, никогда не будешь упрекать меня за сельскую жизнь?» – спрашивает он, не выпуская ее рук из своих. «Зачем мне город? – искренне удивляется она. – Ты со мной. Любимое дело интересно везде. Мы с тобой нужнее в селе».

Елена Николаевна передернула плечами от какой-то внутренней дрожи, отошла от окна, села на диван.

А Федор Алексеевич расстался с Варварой Сергеевной и через дыру в заборе пролез в школьный двор. «Действительно, надо бы попробовать себя на новой работе, – думал он. – Но должность инспектора не прельщает. Разве где-нибудь можно еще так сильно ощутить результат своего труда, как здесь, на горячей работе сельского учителя! Вот, например, Славка Макаров… Парень-то на верном пути. И это самая дорогая награда».

Федор Алексеевич вошел в школу, и сразу же нахлынули бесконечные дела. Он попробовал посмотреть на них со стороны, взглядом человека, который вот-вот покинет школу, но они показались ему такими необходимыми, такими важными, что жизнь без них была бы пуста и неинтересна.

«Но это все касается лично меня, – пытался разубедить себя Федор Алексеевич, – а вот Леночке будет интереснее преподавать в городской школе, легче решать бытовые вопросы. А главное, Наташа…»