Евгений Фёдоров - Шадринский гусь и другие повести и рассказы

— Золото! Что с ним? Что с Ерофеем Марковым? — ученого сразу охватила деловая лихорадка. — Назар! Назар! — закричал он.

Вошел служитель и почтительно остановился у двери.

— А что, иноземец прибыл?

— Прибыли-с, Михайло Васильевич, ожидают вас, — отозвался служитель.

— Зови сюда!

В лабораторию вошел подвижной молодой иноземец, затянутый в щегольской камзол. Михайло Васильевич дружески протянул ему руки.

— Вы изволили искать дело, а оно вот тут. Еще какое! — глаза Ломоносова юношески засверкали. — Смотрите! — он расправил ладонь. На ней лежали крупинки мерцающего металла.

— Золото!

— Оно! — улыбнулся ученый. — Вам надлежит собираться в дорогу, в Екатеринбург. Сей металл весьма необходим нам…

Ломоносов взял стул и подсел поближе к окну. За ним в ясном просторе весеннего голубого неба плыли курчавые облака. Звучала капель. Михайло Васильевич вспомнил свою родину, юность и, вздохнув, сказал:

— Сему делу надо помочь! Особо помочь надо и тому русскому старателю, кой открыл сей благородный металл.

Иноземец приехал на Каменный Пояс не один: его сопровождал берг-гаузер. Оба они прибыли в горную канцелярию, вызвали Ерофея Маркова и очень внимательно выслушали. Летом они втроем с партией рабочих отправились на знакомые Ерофею места. Для поисков избрали тот самый шурф с жилой железных руд, который был заброшен по указу горной канцелярии.

Берг-гаузер сам забрался в копань; он с рабочими углубил ее, тщательно проглядел каждую горсть песка и неожиданно для всех обнаружил коренную жилу.

Взятые образцы руды с блестками золотинок были опробованы и показали богатое содержание золота.

Немедленно написали о том Ломоносову, поздравляя его с открытием первого русского золота.

Ерофей Марков ожил; былая веселость его воскресла в нем. Кержаки-гранильщики гордились своим земляком. Даже сам господин поручик Рефт стал подавать Ерофею руку.

Но как ни старался Михайло Васильевич Ломоносов, однако ему одному не под силу было сдвинуть дело с мертвой точки. Иностранцы всюду ставили преграды. Они понимали важность открытия Ерофея Маркова и приняли все меры к тому, чтобы потопить открытие в пучинах канцелярских отписок.

Шли годы. Другие дела отвлекли Ломоносова. Бесконечные интриги немцев, наводнявших в то время Академию наук, отнимали у первого русского ученого много сил и времени. Среди них постепенно забывалось открытие Ерофея Маркова. Шурфы, копанные им, постепенно заплыли, покрылись молодой порослью, и все понемногу предалось забвению.

Только много лет спустя, в 1816 году, когда Ерофея Маркова давным-давно не было в живых, вновь вспомнили первого русского золотоискателя, — и на Урале приступили к разработке залежей рассыпного золота.

1941

Кат— палач.

Жигарь— углежог, обжигающий уголь для заводских домен.

Бойцаминазываются высокие скалы на берегах реки Чусовой. О них в былое время часто разбивались струги.

Потесные— рулевые.

Кержак— так на Урале и в Сибири называют старообрядцев.

Шиханы— скалистые вершины гор.

Бирючи— глашатаи царских указов — разъезжали по людным площадям и улицам Москвы и зачитывали народу царские решения.

Епитимья— церковное наказание.

Профос— в старину военный полицейский служитель.

Каменные Палатки— скалы под Шарташем.