Дмитрий Снегин - Собрание сочинений в пяти томах. Т. 5. Повести

Нуркенов придержал свою лошадь, пропуская Берегового вперед, но вдруг снова поравнялся с ним и, как бы оправдываясь, быстро заговорил:

— Я не об этом хотел вам рассказать, товарищ младший лейтенант. Это так, к слову пришлось. О лесе я. Отец со старшеклассниками создал при школе питомник. Ездил он за семенами в Алма-Ату, в Институт земледелия. Привез вместе с семенами десятка три саженцев. Принялись. И питомник поднялся. Думаю, к моему возвращению на пришкольном участке парк разрастется. А может быть, и шире дело пойдет. Отец у меня напористый, район в покое не оставит.

— Чудесный у вас старик, — отозвался Береговой, наклоняясь к седлу: тяжелые мокрые ветви хлестнули по спине.

— Отец до сих пор хранит ведро, которое подарил ему жестянщик, — задумчиво пояснил Аямбек.

Тихий, мелкий и густой дождь настойчиво преследовал артиллеристов. Вода проникла сквозь плащ-палатки, увлажнила гимнастерки и брюки, скапливалась в сапогах и вокруг поясниц, туго стянутых ремнем. Закурить бы, погреть душу дымком, да нельзя — строжайше запрещено. За полночь втянулись в село и, прижавшись к домам, долго стояли, не расседлывая лошадей, не встряхивая тяжелых плащ-палаток. Мимо дивизиона по улице двигался молчаливый, колеблющийся поток какого-то стрелкового полка. Людей не было видно, и, казалось, каски, которые отсвечивали едва улавливаемым светом, сами собой мерно плыли по воздуху, полному дождя и мрака.

— Командир головной батареи, — услышал Береговой голос Петрашко. — Идемте со мной.

Береговой присоединился к остальным командирам. Арсений провел их через всю улицу на противоположную окраину села. По липкому от грязи крылечку поднялись они к двери, которую Арсений открыл коротким рывком, вошли в большую светлую комнату. Свету так много, что больно смотреть.

— Ну и погода, — протянул Андреев, поеживаясь.

— Вынимайте карты, — проговорил Петрашко, — дивизиону приказано занять боевой порядок. Готовность к 6.00.

Он терпеливо, долго объяснял маршрут движения, район огневых позиций и наблюдательных пунктов. Медленно водил Береговой карандашом по черным извилистым линиям — оврагам, перелескам, пашням и мостам, обозначенным на карте. Он заставлял себя запомнить все. За стенами этой светлой, уютной комнаты ждали его бойцы, дождливая ночь и неизвестность. Как это все хорошо, понятно и легко на карте. Да ведь не положишь ее под колеса орудиям, чтобы проскочить вот к этой зеленой опушке леса недалеко от крохотного сельца со странным названием Плоское.

— Запомнили? Отправляйтесь. Утром проверю. И чтоб полный порядок был, — торопил командир дивизиона.

Береговой медленно свернул карту и втиснул ее в планшетку. Он еще не умел тогда по-настоящему «читать» эту спасительную карту и едва ли догадывался о том, какую незаменимую и верную службу сослужит она всюду, куда бы ни забросила его потом фронтовая страда...

Береговой долго водил батарею в поисках поселка Плоское. Он загнал разведку, измучился сам, чуть не потопил орудия в какой-то тихой речушке, а села не нашел. По карте до него каких-нибудь пять километров, батарея же исколесила не менее двадцати. И вдруг, когда, измученный и отчаявшийся, он притулился к стогу сена, чтобы в который раз «сверить карту с местностью», совсем рядом раздался простуженный кашель.

— Кто тут?

Долго не было ответа. Только шум дождя и ветра. Наконец от соседнего стога отделилась смутно различимая фигура, и хриплый голос спросил:

— Чего вам?

Неожиданный встречный оказался колхозным сторожем из Плоского. Он довел батарею до опушки леса и, не принимая благодарности, исчез во тьме ночи.

Утром, когда уже кое-как оборудовали позицию, появился Скоробогат-Ляховский. Он обошел всю батарею. Береговой сопровождал его. Идти было трудно. Комья грязи, листья и трава приставали к обуви. Неяркое утреннее солнце согревало землю, обильно политую за ночь дождем. Густая пелена испарений ползла по низинам, не шелохнувшись стояли деревья, словно убаюканные крепким сном.

— А вот это мне совсем не нравится! — укоризненно говорил Ляховский, останавливаясь у линии связи, ведущей на наблюдательный пункт.

— Слышимость, товарищ батальонный комиссар, хорошая.

— Не об этом я. Кабель у вас по открытому полю протянут. Зачем же вы его на шесты подвесили?.. Сразу видно, где наблюдательный пункт, где огневая. Конечно, больше работы — закопать проводку. Зато надежнее, а главное — полная маскировка. Заставьте связистов потрудиться. Скоро бои — некогда будет переделками заниматься.