Николай Асанов - Электрический остров

Они уже не один раз приходили сюда, представляя тот час, когда Андрею дадут одну из этих лабо­раторий, в окнах которых постоянно бушевали вспы­шки голубого пламени, как будто там рождались молнии.

Впрочем, это так и было. В институте изучали электричество, создавали новые машины и приборы, и Андрей сам три года изо дня в день изучал и испы­тывал здесь текучую силу электричества, токи разных частот и мощностей, пока не родилась у него идея нового прибора. Теория этого прибора и стала темой его диссертации. Он и Нина уже выбрали одну из лабораторий в юго-восточном крыле здания, — там было много аппаратуры, необходимой Андрею для дальнейшей работы, и там весь день в окна бьет солн­це, что тоже важно для человека, погруженного в мысли, — в светлой комнате и мысли ярче! В этой-то лаборатории Андрей Орленов и заложит основы новой отрасли науки, которая навсегда будет связана с его именем!

Тишину сада нарушало только разноголосое пение лягушек в пруду да резкие гудки электропоездов. В той стороне, где находилась Москва, небо остава­лось желто-лимонным, будто электрический свет горо­да восходил волнами вверх. Андрей медленно вздох­нул, еще раз подумав о диссертации. Нет, она напи­сана и аргументирована со страстью, в знаниях своих он уверен. И, подумав об этом, он уже более спокойно повел Нину к входу в здание.

Афиша с именем Андрея Орленова, издалека бро­сающаяся в глаза, висела в глубине вестибюля. Нина тоже увидела фамилию мужа и не остановилась перед зеркалом, как делала всегда, а потянула Андрея впе­ред и с чувством продекламировала:

«Орленов А. И. защищает диссертацию на соискание ученой степени кандидата технических наук. Тема диссертации: управ­ление электрическими машинами на расстоянии. Оппоненты: док­тор технических наук профессор Башкиров, кандидат технических наук профессор Улыбышев…»

— Пойдем, пойдем! — нетерпеливо оказал Орленов, оглядываясь, не слышит ли кто эту декламацию.

— Ты и представить себе не можешь, как я сча­стлива!— прошептала она. — Я все-таки добилась своего, ты стал ученым!

— Да, да, — пробормотал он. — Идем в зал, чле­ны Ученого совета, очевидно, уже там.

— Погоди, — она волновалась и никак не могла собраться с мыслями. — Да, вот что… Андрюша, го­лубчик, пожалуйста, не груби оппонентам! Помни, от этого зависит наша судьба. Я знаю, ты сделал очень талантливую работу, но, если они найдут в ней недо­статки, не бросайся на них с кулаками! У тебя такой резкий характер…

— Хорошо, хорошо, я не стану в них стрелять, — пообещал Андрей и увлек ее за собой в зал. Указав места для гостей, он оставил ее и вернулся в ко­ридор.

У открытых дверей актового зала стоял в окруже­нии сотрудников директор института Георгий Емельянович Башкиров. Его усталое широкоскулое лицо с темными кругами под глазами было замкнуто, сухо. Он не любил больших сборищ, они отвлекали от главного — от работы. Но, увидав Орленова, он слабо улыбнулся, выказав тем всю приветливость, на ка­кую был способен.

— Наконец-то я увижу, сделал ли из вас ученого? Смотрите, не подведите. Можете считать, что на вас точат ножи булатные! Улыбышев первый накинется! Не так ли, Борис Михайлович?

Орленов даже не улыбнулся на эту шутку. Улыбы­шев, стоявший к ним боком, повернулся, еще раз по­здоровался с диссертантом и опять углубился в раз­говор с молодыми сотрудниками Оричем и Велигиной. Он рассказывал им о работах филиала института, ко­торым руководил. А Орланов вдруг с усмешкой поду­мал, что и жена считает, будто он стал ученым по ее милости, и Башкиров претендует на это. А что же сделал сам-то он, чтобы стать ученым? Как родилась мысль о создании прибора для управления машинами на расстоянии? С чего все это началось?

2

В блистающий мир электричества Андрея ввел отец, механик городской электростанции. Еще школь­ником Андрей любил заходить к отцу после уроков, чтобы посмотреть на огромные машины. Они походили на слонов, серые, тусклые, полукруглые туши, непод­вижные, как на отдыхе. Приставь им только большие уши и клыки, скомандуй, они встанут и пойдут, унося на себе тяжелое приземистое здание, служившее им как бы загоном. Но неподвижность машин была кажу­щейся. В серых округлых телах с невероятной быстро­той вращались роторы, и если прислушаться, то был слышен звук движения, а вместе с поющими звуками рождалось и электричество, растекавшееся по прово­дам во все стороны — в город, в села, на заводы.