Виктор Лесков - Под крылом - океан.

— Нам!

И по тому, как подхватило Глебова, с какой сосредоточенностью он засобирался, на ходу застегивая «молнии» летного костюма, Миловидов понял — дело серьезное! Тысяча вопросов: куда? зачем? На земле обычно ставят задачу, а потом поднимают в воздух. Здесь даже спросить нет возможности: и самому некогда, и не у кого — все бегут, только ноги мелькают по трапам. Да и спрашивать необязательно. Он — ведомый! У него одна задача: держаться ведущего! Главное — не отстать!

Миловидов выскочил на полетную палубу следом за Глебовым.

— Взлетаем! Задача в воздухе! — крикнул тот на ходу, бегом направляясь к своему самолету.

С виду трудно было ожидать от него такой проворности.

Вязничев наблюдал за взлетом Миловидова. Металлический звон двигателей отдавался в корпусе корабля, отражаясь от надстройки, казалось, до острия последней антенны.

Машина приподнялась на стойках, точно выпрямляясь в сгибах шарниров, чуть подалась назад, на хвостовое оперение, отделяясь от палубы передним колесом. Потом, качнувшись, поочередно правыми и левыми колесами. Будто последовательно поднимала каждую из своих палубных опор на ступеньки в небо.

В верхней точке подъема машина начала медленное движение вперед. А через несколько секунд в той стороне, куда ушел самолет, остался только размытый шлейф реактивного следа.

— Пара в сборе! — доложил Глебов. — Задание?

Им тут же передали:

— В зоне обнаружения — два посторонних!

— Понял!

— Разрешаю маневр для атаки! — В голосе полковника Вязничева жесткость боевого приказа.

— Выполняю!

Задача Глебова перехватить «противника» на дальних подступах к кораблю.

И сразу включилась в работу группа наведения.

— Цель номер один! Азимут… Дальность…

Миловидов слушал информацию, и было ясно, что «противник» маневрирует, пытаясь сорвать атаку истребителей, прорваться к крейсеру.

Хорошо, что впереди идет Глебов. Он за время своих походов не один раз поднимался в небо по тревоге и знает, что делать.

— Повнимательней! Сближайтесь! — предупредили с корабля. — Азимут… Дальность… Сошлись в групповую…

И «противник» тоже готовился к отражению атаки истребителей.

Миловидов увидел их впереди себя в разрыве облаков. Они шли на встречных курсах значительно ниже, так что издали и не было заметно их движения. Будто плашмя лежали два белокартонных силуэта на сером глянце стола.

— Семьсот первый, впереди наблюдаешь? Ниже под курсовым двадцать!

— Наблюдаю.

Одного взгляда было достаточно Миловидову, чтобы определить по конфигурации, что это были за самолеты.

— «Ласточки»! — сказал он, не называя позывного Глебова: и так поймет.

— Свои! — также без позывного ответил ведущий, Но бой, хоть и учебный, оставался боем.

— Семьсот первый! Цель вижу! Прошу работу! — передал Глебов повеселевшим голосом.

— Разрешаю визуальный контакт! — в тон ему ответил Вязничев.

— Понял!

Глебов перешел на пикирование с правым креном. Вслед за ним, не разрывая строя, снижался Миловидов. «Ласточки» косо скользили в боковой раме фонаря, плаврю и бесшумно, будто их протягивали вперед невидимой нитью.

Они разошлись правыми бортами, а через несколько секунд уже шли одним курсом. Глебов увеличил скорость, легко сократил разделявшую самолеты дистанцию.

Глебов вышел в левый пеленг к ведущему пары, Миловидов стал в правый пеленг с ведомым.

Они шли в плотном строю, так что хорошо было видно лица летчиков. Экипаж «ласточки» рад был этой встрече над океаном. Миловидову улыбались с блистеров кормовой кабины, в приветствии вскинули руки пилоты из передней кабины.

Обнять бы их, расцеловать каждого, но вместо этого Миловидов должен был выдерживать безопасный интервал полета.

Русская натура: правый пилот ведомого экипажа тут же извлек откуда-то снизу ярко-малиновый термос. Отвинтил сверкающую крышку, что-то налил в нее. «Будешь?» — приподнял он крышку, будто предлагая тост за встречу.

Миловидов провел ладонью по шее, показал в сторону корабля: своего хватает!

Летчик заулыбался, закивал: понял! понял!

В сомкнутом едином строю, взрывая небо громовой волной, самолеты прошли над крейсером. Рядом с «ласточками» палубные самолеты казались игрушечными.

«Ласточки», покачивая крыльями, приветствовали и прощались с экипажем корабля, разворачиваясь на курс к родным берегам. «Пойдем с нами!» — позвал за собой правый пилот. «Нет, мне туда!» — показал Миловидов себе за плечо.