Ирина Велембовская - Вид с балкона

Огорчился он еще больше, когда увидел, что вчера, когда втаскивали мебель, сильно попортили обои в передней и поцарапали дверь. Но зато появился повод, чтобы созвониться с симпатичной маляршей, о которой Орест Иванович за эти дни несколько раз вспоминал.

Та не сразу поняла, кто с ней говорит, но когда он напомнил ей о конфетах «Южная ночь», то спросила:

— Недовольны, что ли, чем?..

Орест Иванович сказал, что, наоборот, всем доволен, но хотел бы видеть ее у себя, и без напарницы.

Он не был уверен, что малярша поняла его намек. Однако, когда в семь часов вечера раздался звонок, кинулся открывать.

Но это была Лена.

Орест Иванович сразу понял, что невестка его «в ожидании». Это существо, почти не имевшее объема, теперь заметно округлилось и очень похорошело. А ведь он не видел ее, пожалуй, чуть больше месяца…

— Господи, какие у вас огромные перемены! — удивилась Лена. — Ну, Орест Иванович, вы просто молодец!

А ему стало страшно неудобно, словно она могла догадаться, что он совсем не ее ждал. И вообще, словно он все это время был занят какой-то глупой, детской игрой. Свой мебельный гарнитур он даже не сумел толково разместить в комнате, он стоял сейчас так же безжизненно, как стоял до этого в мебельном магазине.

— Да, вот решил немножко привести квартирку в порядок. Нравятся вам обои?

— Очень хорошие. Только вам теперь придется сменить шторы.

И Лена страшно удивила Ореста Ивановича, в первый раз спросив, не может ли он ее чем-нибудь накормить.

— Я теперь ем, как удав, — весело сказала она с явным намеком на свое положение.

— И скоро это у вас произойдет?.. — спросил Орест Иванович, не решаясь все назвать своими словами.

— Видимо, в июле.

У него почти нечего было ей предложить. Он вспомнил, что она любит сырые яйца.

— Этого совершенно достаточно, — сказала Лена, когда Орест Иванович извлек из холодильника два диетических яйца. — У меня есть с собой два рогалика.

Он решился и спросил:

— Леночка, расскажите, что у вас-то делается?

Лена сказала, что у них все в порядке. Игоря опять послали в колхоз, на весеннюю посевную.

— Он и меня хотел взять с собой дня на два, на три. Но мама плохо себя чувствует, а Алка от рук отобьется.

— Давно я вас всех не видел, — сказал Орест Иванович.

— Я теперь безумно далеко работаю: тридцать минут езды по Внуковскому шоссе. Но работа очень интересная.

— Да, это далеко…

Орест Иванович подумал о том, что это Лена никогда не успокоится. Сколько раз он ей предлагал, что устроит ее сам. Было место у них в министерстве, в отделе зарубежных связей. А она ничего умнее не придумала, как накануне декретного отпуска устроилась куда-то за двадцать километров. Он посмотрел на ее добрые, но припухлые глаза явной сердечницы, на малосильные руки и подумал, что ей и вообще-то вряд ли нужно еще родить.

— Вы знаете, почему я забежала? — спросила Лена. — Как вы теперь устраиваетесь с питанием? У нас в институте прекрасный буфет. Вчера, например, были копченые язи.

Только не хватало еще, чтобы она, курсируя между Внуковским и Рязанским шоссе, возила ему каких-то язей! Но Орест Иванович был очень тронут, ему трудно было это скрыть.

— А я думал, Леночка, что вы меня совсем не любите!

— Да что вы!.. Уходя, Лена сказала:

— Я вам очень благодарна за Игоря! И мама тоже. И Алка.

…Оставшись опять один, Орест Иванович сел на новый диван, который он по совету Лены передвинул в противоположный угол, открыв себе оттуда вид на набережную Москвы-реки, на Нескучный сад. Под ее же руководством он передвинул и гардероб, Лена помогла ему расставить кое-какие предметы в новом буфете. Она сказала, что когда будут и новые шторы, то вообще все у Ореста Ивановича будет замечательно. Он спросил совета, не расстаться ли ему с тяжелой бронзовой фигурой, которую подарил ему кто-то лет пятнадцать назад. Это был пограничник с собакой в очень настороженной позе.

— Знаете, оставьте их, пожалуй, — сказала Лена. — Вы ведь, наверное, к ним привыкли.

Она сказала это так, будто речь шла о живых существах. Когда Лена ушла, Оресту Ивановичу подумалось, что действительно единственная родная ему вещь в этой комнате — пограничник с собакой. Ко всему остальному нужно было еще привыкать и привыкать.

Лена сказала, что «это» произойдет в июле. Сейчас было самое начало мая, еще не убрали праздничных флагов. А в июле Орест Иванович как раз должен был ехать в Прибалтику… Значит, эта недотепа Лена знала, что будет ребенок, в тот период, когда они получали ордер на квартиру. Почему же было тогда не заявить, не взять справку?.. Бабе под тридцать, а решительно ничего не хочет соображать. И тот балбес тоже хорош!