Юрий Бондарев - Тишина

– Музыка-то, музыка зачем? - закашлявшись, сказал кто-то сбоку от Константина. - И так сердце рвет…

– Смотри, женщина одна ведь!.. Из троллейбуса не выберется!

Толпу несло, вплотную притирая к цепочке стоявших под обледенелыми тополями троллейбусов. В гуле движения, в многотысячном шарканье, в липком Шуме ног по мостовой не слышно было, как, закрыв лицо руками, плакала, рвалась в прижатую толпой дверь опустевшего троллейбуса женщина. Но рядом сквозь голоса послышались бабьи вскрики, причитания, заглушаемые ладонями, уголками платков, прижимаемых ко рту. Впереди тоненько заплакала девочка, крича испуганно: "Мама! Мама!" - тотчас, как бы подхватив этот крик, истерически взвизгнули, зовя детей, несколько женских голосов, и несдерживаемые вопли прокатились по толпе, охватывая ее, вырываясь в каком-то упоенном ужасе горя - и от мелодий Шопена, и от непонятности при виде этой мелькнувшей женщины в троллейбусе. Кто-то крикнул:

– Стойте же! Стойте же, стойте! Она не успела выйти! Она была с девочкой! Я видел…

– Помогите ей!

– Да это кондуктор.

– Какой кондуктор? Ни одного нет!

– Боже мой, Костя, что это? Нас все время сжимают… Откуда столько людей? Ты слышишь - там впереди кричат!

Люди двигались толчками, будто тяжко раскачивало их, сжимало стенами домов, толкало сзади волнами; впереди усилились крики женщин; крики эти и плач детей заглушались каким-то слитным ревом голосов, этот рев катился спереди на людей. Никто не знал, что случилось там, - вытягивали шеи и подымались из толпы над спинами, оглядывались растерянные и недоуменные лица.

– Что там? Что?

– Ася! Нам нужно вернуться! - крикнул Константин. - Нам не нужно ходить! Нам нужно вернуться!

Константин шел в середине толпы, охватив Асю за плечи, защищая ее от натиска спин и плеч все сгущавшейся людской тесноты, - нельзя было понять, почему так плотно сдавило, так закачало толпу. Но он еще пытался раздвигать локти, напрягая мускулы рук, он еще держал их раздвинутыми, и вдруг его локти приплюснуло к бокам. Он сразу ощутил чье-то прерывистое, трудное дыхание на затылке, на щеке, упругое живое шевеление человеческой массы, навалившейся сзади и с двух сторон. И уже изо всей силы вырывая свои одеревеневшие локти, охраняя Асю, он с тревогой увидел ее добела прикушенную губу, увеличение напряженные глаза.

Константин успел прижать ее к себе, успел наклониться к ее побелевшему лицу, крикнуть:

– Ася! Идем отсюда! Здесь нельзя! К тротуару, к тротуару! За мной! Охватывай меня руками за пояс!

"Зачем я послушался ее? Зачем мы пошли? Она хотела посмотреть? Зачем я послушался?"

Впереди опять закричали женщины. На мгновение разорвало и стремительно понесло в прореху толпу, какие-то цепляющиеся, раздирающие руки, набрякшие, задыхающиеся лица втиснулись между ним и Асей, и тут же их оторвало друг от друга.

– Ася! Ася!..

Константина несколько раз повернуло в круговороте тел и неистово потащило, поволокло на чьих-то плечах, ногах куда-то наискосок, боком к оглушительно надвигающемуся реву, это теперь не были человеческие голоса - казалось, рокочущая, вставшая до серого неба волна океана накатывалась на людей, готовая опрокинуть, утопить их.

– Ася!.. Ася!.. - Константин уже не крикнул, а крик этот выдавился из его стиснутой чужими локтями груди. - Ася-а!..

Он не понимал, не мог понять, что случилось и почему случилось это, он только, вырываясь из тисков человеческих тел, увидел возникшее среди голов бледное и какое-то незащищенное лицо Аси с умоляющими глазами, намертво прикушенной губой, и, ожесточенно расталкивая живую стену напирающих плеч, стал протискиваться к ней с необычайной, охватившей его силой.

Он видел впереди ищущее лицо Аси, смутно чувствовал движения, толчки своих рук. Он задыхался, и в его сознании билось оглушающим молоточком: "Только бы не упала! Только бы… Только бы не упала!.."

Константин слышал впереди себя возгласы, рвущиеся в уши но эти удары молоточка в сознании заглушали все: "Только бы не упала, только бы…"

– Что же это… Что же это, товарищи!..

– Кто сделал? Зачем?

– Я не могу!.. Я не могу!.. Я не могу…

– Коля-а!..

– С ума, что ли, сошли?

– Почему это?.. Что устроили!..

– Я упаду… Не могу!

– Зачем взяли детей!..

– … Что вам? Что вы делаете?

– О-о-ох!..

– Машины с песком!.. Преградили путь!

– На Петровку!..

– Зачем? Зачем?

– Что ж это такое?.. А?

– С Трубной народ…

– Фонарный столб… Смотрите!

– Витя… держись, родной мальчик!.. Держись! Ручками держись! Потерпи!.. Держись, сыночек!