Рассудительные слова секретаря парткома возымели свое действие. И на Карзанова, и на всех остальных. В исследовательскую группу вернулись даже те трое, которые заявили о выходе из нее.
Белых все чаще наведывался в экспериментальный цех, и не без его участия здесь воцарилась очень деловая атмосфера. Без криков, без рывков. Карзанов стал подчеркнуто корректен с каждым.
— Вы правы, коллеги, — вроде бы добродушно ворчал он, — нам некуда торопиться и не обязательно являться в цех точно к назначенному часу. Эксперимент — дело добровольное. Вы — волонтеры. Раньше говорили: точность — вежливость королей. Но зачем мы будем подражать королям?.. Когда товарищ Кусков свое опоздание объясняет семейными обстоятельствами, я его понимаю: автоматизация свободной ковки не должна нарушать порядка в семейной жизни...
Кусков сердился, но отмалчивался. Все будто уговорились не обострять отношений друг с другом.
А в прессовом пролете кузнечного цеха жизнь шла своим чередом. Толстые цепи удерживали новый уникальный слиток. Алтунин снова ковал. Скатерщикова вроде бы все забыли. Но Сергей-то знал: не забыли. Стоило только кому-нибудь ненароком помянуть эту фамилию, и у всех туго сжимались губы. Да, все тут разделяли точку зрения Алтунина: человек без корней аморален.
Сергей отсчитывал дни: осталось у Петра еще три дня отпуска. Три дня... Если через три дня не заявится, то уж не видать его здесь никогда...
Прошли три дня, и все узнали: Скатерщиков взял расчет!
...Ты еще не подозреваешь, что сегодня в твоей жизни особый день.
Выстояв свое у большого гидравлического пресса, выпив газировки и стряхнув окалину с одежды, ты идешь в физическую лабораторию, чтобы испытать конструктивные блоки радиоизотопного реле. Но блоки сюда пока не доставили. И ты отправляешься на склад. Кладовщик Парфенов рад тебе, он радуется всякому человеку, появившемуся на складе. Склад находится на отшибе, и сюда редко кто заглядывает; Парфенов томится, а кроме того, он все же побаивается всех этих радиоактивных штук, хоть и обучен и просвещен. И все-таки своей необычной работой гордится — не всякому доверят. Вы надеваете белые халаты, берете с табельной доски стерженьки-дозиметры величиной с авторучку, фотокассеты индивидуального дозиметрического контроля — черные пластмассовые коробочки, и Парфенов ведет тебя в склад, распахивая одну за другой окованные стальными и свинцовыми листами двери. Ты бывал здесь не раз, и всегда слегка угнетала настороженная тишина, дух некой тревоги в глухих помещениях — боксах. Бетонные стены, вымощенный стальными плитами пол, а под ним — траншеи для контейнеров с радиоактивными ампулами...
— Ваш бокс! — почтительно говорит Парфенов. И взгляд у него какой-то загадочный. Что бы это значило? Но ты не удивляешься его словам, не придаешь им особого значения: у тебя, кузнеца, появился свой радиоизотопный бокс! Свой... Здесь сосредоточено все радиоизотопное оборудование для автоматизации свободной ковки.
— Я заберу конструктивные блоки реле РПП-1м, — говоришь ты Парфенову. — Ампула есть в лаборатории, вставим. Покажите, как эту штуковину собрать.
Парфенов будто только и ждал твоих слов.
— Проще, чем ружье! — с восторгом отзывается он. — Вот этот контейнер с трубкой — блок излучателя; ампула ввинчивается в держатель вот так! Это электронный блок реле, это — выносной... Взяли бы вы меня, Сергей Павлович, в экспериментальный цех: в народ тянет, муторно тут одному. Вы ведь теперь все можете.
— С любовью и охотой, как говорится в «Тысяче и одной ночи». Только не преувеличивай моих возможностей.
Почему он так почтителен сегодня, этот острый на язык Парфенов?
Вы возвращаетесь в проходную, сдаете фотокассеты на проверку. Ждете, когда их проявят.
— Товарищ Самарин повсюду вас разыскивает, — говорит вахтер. — Велел срочно позвонить.
Ох, уж этот неугомонный Юрий Михайлович: найдет, отыщет хоть под землей!
Ты звонишь.
В голосе Самарина чудятся непривычно мягкие нотки, этакая степенная, свойская приглушенность.
— Я думал тебя и на территории уже нет, — говорит он почти ласково. — Хотел послать за тобой машину на квартиру...
Что бы это могло значить? Машину на квартиру? Опять какой-нибудь сложный и срочный заказ на свободную ковку? То-то заговорил начальник цеха нежным голосом.
— Быстро переоденешься — и к директору завода в кабинет! — торжественно звенит голос Самарина. — Ждем. Потом все узнаешь...
Читать дальше