Юлий Дунский - Экипаж

Своей тяжелой рукой он сгреб парня за рубашку и хорошенько тряхнул.

— А ты отплясываешь? Другой дуре мозги крутишь?

— Это сестра моя! — жалобно закричал парень. Тимченко смутился:

— Да?.. Ну, все равно. Так люди не поступают. Иди и женись, а то я из тебя…

— Да вы не поняли, я с удовольствием, — сказал парень еще жалобней. Он пошел выключить магнитофон и снова вернулся к Тимченко. — Я только об этом и прошу. Звоню, звоню, две телеграммы дал!

— Что ты ему объясняешь? Не унижайся, — сердито сказала сестра. — Она мизинца твоего не стоит!..

— Отстань!.. Андрей Васильевич, я ее люблю. А она не хочет. Категорически.

Дома совершенно сбитый с толку Тимченко допытывался у дочери:

— Но почему? Почему? Можешь ты мне объяснить?.. Парень как парень…

— Ну… Он не личность. Не нужен он мне. И вам с мамой не нужен. Только лишние хлопоты… Все равно не сможем мы с ним жить.

Андрей Васильевич помолчал, потом сказал горько:

— Ну давай, жди свою личность… Ребенка сделать — личность, а пожениться как люди — не личность… Ты хоть понимаешь, что жизнь себе искалечила?

Наташа вдруг озлилась.

— А ты хоть понимаешь, что ничего не понимаешь?.. Буду! Буду, буду рожать! И нечего за меня беспокоиться. За себя беспокойся! Тебя спишут вот-вот, ты же отлетал почти!.. А на земле что тебе делать? Вот и будешь внука воспитывать!

— Наталья, замолчи сейчас же! — сердито крикнула мать.

Тимченко встал, хотел что-то сказать дочери, но передумал и вышел из комнаты.

— Бух! Бух! — гремело над болотом. В резиновых ботфортах, в старой кожаной куртке, Тимченко брел по хлюпающей земле с двустволкой в руках. Охота — это был его любимый отдых. Но сегодня даже охота не могла исправить настроения.

— Бух! Бух! — И, хлопая крыльями, упала на землю утка…

…Тимченко вышел к костру, который развел на сухом месте другой охотник. Этот охотник, одетый точно так же, как Андрей Васильевич, был старше лет на десять. Рядом с ним у костра сидела красивая угрюмая девушка в брюках, резиновых сапожках и нейлоновой куртке.

— Андрюша! — весело закричал сидевший у костра. — Вот нечаянная радость!.. Томочка, это мой друг, высочайшего класса летчик!

— Тамара! — без улыбки представилась девушка. Тимченко присел к костру, кивнул девушке.

— Это внучка моя, царица Тамара, — с гордостью сказал старый летчик. — А ты чего невеселый?

— По разным причинам, — буркнул Тимченко.

— Ничего, это мы исправим. Томочка, принеси, пожалуйста.

Девушка встала, спустилась к берегу озера. Там остужалась в воде бутылка водки, привязанная за горлышко к коряге.

Пока Тамара выуживала бутылку, старый летчик говорил, помешивая в греющемся над костром котелке:

— Вот, понимаешь, выросла… Красивая девчонка, хотела артисткой стать, но не потянула. По конкурсу не прошла… А теперь считает, дуреха, что жизнь пропала, конец!..

Тимченко слушал не перебивая.

— Но вообще-то она толковая. Английскую школу кончила, и вообще, — заторопился, чтобы скорее перейти к сути, Тамарин дед. — Я ее устроил бортпроводницей. Уже год летает. И у меня просьба: возьми ее под свое, как говорится, покровительство.

— Георгий Степанович, о чем ты говоришь? — удивился Тимченко. — Все сделаю, что в моей власти…

Тамара вернулась с бутылкой. Разливая водку по пластмассовым стаканчикам, Георгий Степанович продолжал рекламировать внучку:

— Она по-английски знаешь как чешет? И поет, и разговаривает?

— Ну, петь-то у нас вряд ли придется. А вот разговаривать… Ду ю риалли спик гуд инглиш?

Тамара пожала плечами и на хорошем — гораздо лучше, чем у Андрея Васильевича, — языке отвечала, что да, действительно, хорошо говорит по-английски и любит читать английские книги.

— А где летала?

— По Союзу. А сейчас перевели в Шереметьево.

Тимченко подумал, что бы еще спросить, и ничего интересного не придумал: вообще он не очень понимал, чем может быть полезен Тамаре.

— Профессия бортпроводницы нравится?

— Нет, — спокойно ответила девушка. — Если честно, совсем не об этом мечтала.

Она держалась независимо и даже чуть-чуть высокомерно.

— А что вам нравится? На уток охотиться? — спросил Тимченко, обидевшийся за авиацию. Тамара усмехнулась:

— Это дед Егор затащил меня. Развлекает. Тамара отошла поискать сухих веток для костра.

Тимченко спросил у Егора:

— Замужем?

Тот отрицательно покачал головой. Тимченко понизил голос еще больше:

— Мать-одиночка?

— С чего ты взял? — испугался Георгий Степанович.