Евгений Дубровин - Дивные пещеры

В последнее время он допустил ряд стратегических ошибок. Слишком понадеялся на свое обаяние, связи в министерстве, на удачу… Он позволил себе расслабиться, отдохнуть, пожить в свое удовольствие в тот самый момент, когда до цели всей жизни – поста заместителя начальника главка – оставалось совсем немного – надо было лишь обойти одного человека…

А ведь Громов твердо знал, на чем горят люди. Люди горят на трех «китах»: на водке, женщинах и растратах.

Много лет аскетической жизни: ни лишнего грамма спиртного, осторожность в связях с женщинами, абсолютная честность в денежных делах создали Громову прекрасную репутацию. Он двигался по служебной лестнице медленно, но неотвратимо, как идет по дороге асфальтовый каток. В минуты удачи Евгений Семенович даже придумал себе герб и девиз: на бледно-золотистом фоне серый асфальтовый каток, а вверху надпись: «Медленно, но верно».

Громов самокритично относился к себе: у него не было ни административного, ни инженерного талантов. Только железная воля, терпение, усидчивость. И ум. Да. И ум. В оценке собственного ума трудно быть объективным, каждый доволен тем количеством серого вещества, какое отпустила ему природа, но Евгений Семенович знал силу и слабость своего мозга.

Сила: способность холодного анализа, наличие точного расчета, отсутствие сентиментальности, нерешительности, слабости в критические моменты, когда надо бросить на весы судьбы чью-нибудь жизнь.

Слабость: его мозг не был творческим мозгом, он ничего не мог создать… Конечно, если бы Громов родился способным инженером, он быстрее бы продвигался, но тут ничего нельзя было поделать. И Евгений Семенович брал другим. Хитростью, интригой, жестокостью.

Вечерами, придя домой после утомительного, бесконечно длинного рабочего дня, он наскоро ел, тушил свет, ложился на диван и мысленно вел шахматную игру, где доской была его жизнь, а фигурами знакомые и незнакомые люди, причастные к его судьбе. Эти фигуры двигались, разговаривали, ели, улыбались, любили, а Громов наблюдал за ними, анализировал, прикидывал, размышлял, имея только одну конечную цель: какое расположение фигур принесет наибольшую пользу ему, Громову. Потом эти фигуры он хитро передвигал уже наяву.

Для этой игры, которую Евгений Семенович вел всю жизнь, нужны были деньги: на угощение, на подарки, на то, чтобы со вкусом одеваться, иметь красивые вещи, пахнуть дорогим одеколоном.

И Громов копил деньги. Копил каждый день, экономил на всем: на еде, на удовольствиях, на газе, на электричестве… Накопленное тратил с расчетом, умело, только на нужного человека и в нужной ситуации… Иногда приходилось даже туго, но никогда Евгений Семенович не дотрагивался до казенного…

Постепенно Громов продвигался. Из рядового инженера он сделался старшим, потом руководителем группы, начальником крупного цеха, главным инженером завода. Затем его забрали в главк. Опять рядовым сотрудником. И опять медленное продвижение – серый асфальтовый каток…

Наконец впереди замаячила мечта – заместитель начальника главка. С самого начала Громов поставил себе эту конкретную цель. Дальше идти он не хотел. Начальники приходят и уходят – заместители остаются. Должность заместителя Евгения Семеновича устраивала во всех отношениях: положение, хорошая зарплата, просторная квартира и почти никакой ответственности – за все всегда отвечает ведь «зав», а не «зам».

Тогда можно и жениться… До сих пор Евгений Семенович держался подальше от женщин, во всяком случае, дома… Так, непостоянные, ни к чему не обязывающие связи в командировках…

И вдруг все полетело вверх тормашками. В том, что с ним случилось, Громов винил только себя. Сам виноват, что расслабился, потерял бдительность, перестал смотреть на себя чужими глазами. Но слишком уж все шло хорошо. Накануне Нового года он получил крупную премию и благодарность, предстояла заграничная командировка. Самое же главное – стало известно, что заместитель начальника главка, старая калоша, наконец-то уходит на пенсию. Других кандидатур, кроме кандидатуры Громова, не было. О нем уже в открытую говорили как о будущем заме…

…Это случилось как раз на Новый год на вечеринке у начальника главка. Собрались близкие друзья Шефа, как все его звали, и то, что Евгений Семенович был приглашен – впервые, – говорило о многом.

За столом Шеф открыто обсуждал с Громовым дела главка, словно тот уже был его заместителем. Сердце Евгения Семеновича сладко замирало – до мечты всей жизни был один шаг. Теплая волна доброты, нежности к людям заполнила вчерашнего хладнокровного игрока. Он произносил прочувствованные тосты, улыбался, пил вовсю, танцевал, рассказывал анекдоты, даже пытался петь – в общем, покорил всю компанию.