Сергей Снегов - В глухом углу

Вечером Игорь посовещался с Васей, тот одобрил Надину затею.

— Я тоже подпишу письмо — пусть возвращается. Люди нам здесь нужны. Но дело это оформим по-иному. Завтра с Семеном приходите к Курганову, после ваших вопросов побеседуем о Виталии.

Игорь знал, зачем его с Семеном вызывают к Курганову. Начальство заранее распределяло по производственным объектам еще не завербованных рабочих. Число бригад увеличилось чуть ли не втрое, новых бригадиров подбирали из старожилов, освоившихся с местными условиями. Игоря и Семена намечали в бригадиры одной из будущих бригад. В местной газете поместили портреты кандидатов, дали краткие характеристики. Под портретом Игоря было напечатано: «Игорь Суворин, самый молодой из рабочих нашего строительства. Приехал без строительной специальности, долгое время не справлялся с нормами, но в упорном труде освоил квалификацию каменщика, неплохо поработал в деревообделочном цеху. Не только приобрел практические навыки, но и самостоятельно изучает по литературе свою специальность. Выдвинут общим собранием рабочих». Игорь несколько раз перечел заметку, сложные чувства охватили его, он даже не обрадовался. В бумажнике хранилась другая заметка, она мешала торжествовать — может, этот похвальный отзыв так же несправедлив, как и тот, ругательный? Игорь уложил новую заметку рядом со старой, спрятал бумажник — пусть навалятся буква на букву, сами меж собой разберутся. Все же с облегчением вздохнул, жить становилось определенно легче.

Письмо к Виталию подписали все знакомые. Вася прочел, одобрительно мотнул головой и поставил свою подпись.

— Теперь к начальству, — сказал он. — Думаю, спорить с нами насчет Витьки не будут.

В эти дни в конторе происходили непрерывные — с рассвета до полуночи — заседания. И у Курганова, и в парткоме, и в постройкоме, и в техническом отделе толкались, курили, входили и выходили, спорили и писали решения. Одному Васе как-то удалось избегнуть этой заседательской эпидемии, в огромном бывшем кабинете Миши было пусто и чисто. Зато сам Вася перебегал из комнаты в комнату, с заседания на совещание, а в перерывах между ними успевал обойти всю площадку.

Их вызывал Курганов, но Вася, изучивший порядки в конторе, направился не к нему, а в партком, не сомневаясь, что Курганов там. Курганова, однако, еще не было, он явился минут через пять в сопровождении группы прорабов и инженеров. Список новых бригадиров был зачитан вслух и утвержден без прений. Но над письмом к Виталию Курганов задумался.

— Не тот ли, что в свое время затеял бузу, а потом пил спирт с Лешей? — спросил он у Усольцева.

— Тот самый, — подтвердил Усольцев. — Товарищи за него горой — сами просят вернуть.

Курганов взлохматил седые космы.

— И ты, конечно, заодно с ними?

— А что же? По-моему, ребята правы — парень он неплохой. Я бы только одно изменение внес — не звал бы ехать с завербованными, а назначил уполномоченным по вербовке. Пусть потрудится для своего строительства.

Курганов сделал заметку в блокноте.

— Раз такой у вас общий уговор, мне остается подчиниться. Выпустим приказ — зарплата пойдет ему с того дня, как он явится в свой райком комсомола в качестве вербовщика. Ему же поручим доставить первый эшелон новоселов.

Курганов встал и перед уходом положил руку на плечо Игоря.

— Растешь, Суворин. Помню, каким приехал — маленький, слабосильный… И мать помню твою — удивительная женщина! Переписываетесь?

— Переписываемся, — сказал Игорь, краснея. Он всегда краснел, когда приходилось лгать.

— Тогда передавай приветы. Молодежь иногда находит самостоятельность в том, чтоб скорее забывать родителей. Рад, что ты не такой, Суворин.

Все мог предполагать Игорь, только не то, что его молчание легко истолковать, как пренебрежение к матери, Он шел по улице, расстроенный. Перед почтой он остановился и, поколебавшись, завернул туда. Он сидел, чиркая и разрывая лист за листом, пока не получилось несколько слов: «У нас уже лето, я купаюсь в речке. Посылаю заметку обо мне, напечатанную недавно. Привет товарищам и знакомым». Он вложил в конверт газету с портретом, заклеил и написал адрес, потом, подумав, снова раскрыл конверт и добавил туда еще один листок — уже известную маме пожелтевшую ругательную статью Миши.

Новые дома хотели сдать под заселение к майским праздникам, это не удалось — отставали отделочные работы. Май отпраздновали свадьбами. Поселковый загс в предмайские дни был единственным учреждением, где стояли очереди, даже в магазинах не толпилось столько народа, сколько здесь — новобрачных и приглашенных.