Аркадий Первенцев - Матросы

Блок вооружил свои флоты авианосцами и ракетными крейсерами, и цифра 450 на схеме — не выдумка. Столько надводных боевых кораблей, да еще полтораста подводных противостоят адмиралам и юношам наших европейских флотов.

Семьдесят баз США разбросаны в других, не менее накаленных широтах. Офицеры должны полностью осмыслить причины повышенной требовательности к Черноморскому флоту. Балтика, Север, Тихий океан решают свои головоломки, а тут бродят полсотни вымпелов 6-го флота, нацеливаясь, вынюхивая, выползая в Черное море.

Строятся базы ракет, пояс радаров шпионит на территории почти до Волги — это не только реклама пресловутой инфраструктуры агрессивного блока. Свыше шестидесяти миллиардов долларов ежегодно заглатывает подготовка войны — круглая сумма, равная бюджету крупного передового государства. Если прикинуть на вес — шестьдесят тысяч тонн золота в слитках! Сколько волдырей нужно набить на руках, сколько кожаных штанов износить, чтобы намыть такую гору благородного металла!

Черный удав, зловещий, как свастика. Кто должен атаковать змия? Молодые люди разных военных профессий, званий, биографий. Обремененные семьями и одиночки. Добрые и злые, уживчивые и несносные, разные до поры до времени, но единые, когда трубит боевой рог и дисциплина скрепляет их военное братство.

Они отвечают за поля и колыбели Родины, они не должны допустить новых бед. В любой миг они готовы поднять меч возмездия.

Погоны флотоводца — будто литые из золота — знак старшинства и символ доверия. Им вверены десятки тысяч молодых людей, оторванных от лабораторий, станков и комбайнов.

— В этот момент — так показалось мне тогда, — повторял адмирал слова из своих мемуаров, — мы прочли в глазах друг друга невысказанное вслух, но по-настоящему осознанное беспокойство за все, что нам поручено возглавлять и за что мы с тех пор больше, чем когда-либо, должны ежечасно, ежеминутно, в самых тяжелых условиях держать ответ.

Снова призыв к ответу, к защите государства, так недавно спасенного муками и кровью. И снова сухое, как шелест пороха, смрадное слово — а г р е с с о р!

Агрессор… Он сжигал в топке Лазо и принудил утопить эскадру Черноморского флота, разрушил Сталинград и Севастополь, убил Нахимова и Истомина, а позже — миллионы сограждан; он глумился над могилой Толстого, топтал земли Украины и ядовито дымил трубами своих кораблей во все годы интервенций и международного жульничества.

Адмирал суживал тему, но думы его были шире, мысли толпились, сердце теснила нежность к доверенным ему людям. Его сердце тоже получало эмоциональные заряды. Ведь даже его собственные дети, взбираясь на колени, спрашивали: «Папа, а что такое война?»

Адмирал, закончив беседу и наклонившись над столом, слушал оперативную задачу, развиваемую командиром «Истомина» перед офицерами ракетного крейсера.

Завтра выход в море. Поголовно все моряки должны убедиться в разрушительной силе нового оружия, в его меткости, в надежности приборов управлений. В открытом море будет потоплен один из старых боевых крейсеров.

Задача ясна, вполне определенна и в то же время трагична. Ишь как дрогнули щеки у Доценко. Доценко служил на корабле, который он же готовил к убийству. Что же, еще драматичнее случались парадоксы…

— Разрешите спросить, товарищ адмирал, когда прекратится нигилизм по отношению к надводному флоту?

— Нигилизм? — переспросил адмирал. — Нет такого… — Помедлил, поднял глаза, улыбка тронула его губы. — Все решается разумно. Вы знаете, что в Севастополь приходила яхта «Ангара», знаете, что на ней были члены нашего правительства. Вам хочется знать, что думают они о флоте. Я отвечаю: думают дальновидно. Доктрина изменяется с изменением технических средств, которыми овладевает человек. Война, оборона в наше время тесно связаны с техникой, быстро перешагивающей самые запретные межи…

Молодежь отозвалась одобрительным гулом и сразу затихла. Где-то внизу флегматично работала дежурная турбина. Чуть-чуть вибрировали матовые колпаки бра на переборке, окрашенной под ореховую древесину.

Адмирал отвечал сидя, наклонившись, похожий на сильную степную птицу. Он напомнил о морях и океанах, занявших большую площадь планеты. Пока не испарится вода, бродов не найти. Флот всегда был и останется сгустком самой новейшей техники. К этому обязывает общение со стихиями, которые не шутят. Всякий технический прогресс немедленно отражается в первую очередь на флоте. Именно на флоте заметнее всего устаревание техники. Нигилизм — оружие дилетантов; как камень из пращи, его мечут прежде всего в корабли, они заметней. Прежняя артиллерия сначала устарела на суше. Но корабли труднее перевооружить, это гораздо дороже, конструктивно сложнее.