Чингиз Айтматов - На реке Байдамтал

Дождь обрушился внезапно. Мутные потоки, рожденные в мгновение ока, безудержно неслись по склонам, промывая зияющие овраги, с корнями вырывая старые ели, сталкивая в пропасти камни. В конце своего разрушительного бега они вливались в Байдамтал.

Почерневшая, вздувшаяся река клокотала в ущелье, не находя себе места. Было уже темно, и все же можно было разглядеть, как время от времени, вздыбившись черным валом, она набегала на берег. Ревущие волны со всего разгона ударялись о камни и, вдребезги разбившись, со стоном откатывались.

А через секунду вода и камень снова сшибались, наполняя ущелье грохотом.

Волнам тесно в стремнине. На бурунистых порогах они напирают друг на друга, кидаются вверх и кажется, что вот-вот сорвут люльку, подвешенную над рекой на стальном тросе. Ветер раскачивает люльку, и она жалобно скрипит.

Громадные черные скалы, угрюмо нависшие над бушующей рекой, казалось, были ко всему безучастны и равнодушны.

А на дворе, возле небольшого домика, выла собака. Усевшись под темным окном, она так нудно выводила свое: «А-у-у-у!..», что по спине проходил мороз. Ветер далеко разносил собачий вой по ущелью.

Асия не могла уснуть. Ей было особенно страшно, когда молнии, будто кто чиркал спичкой, сверкали под окном, и сквозь стекла, залитые мутными потоками дождя, заглядывали тучи, как лохматые чудовища. Ей даже чудилось, что они стучатся в окно. Асия испуганно прижимала к груди раскрытую книгу и боязливо закрывала глаза. Затаив дыхание, она прислушивалась.

Через стенку жила семья гидротехника Бектемира. Оттуда доносились обрывки слов, покашливание. Это отец Бектемира — старик Асылбай. Он мучился ревматизмом, и сегодня его кости, видно, еще больше разболелись. Он уже несколько раз принимался громко ругать собаку:

— Пошел, Байкурен, пошел отсюда! Да замолчи, ты, проклятый пес, чтоб тебе на свою голову накликать беду! Замолчи!

Потом Асылбай подошел к двери Асии и, покашливая, заговорил сердитым голосом:

— Ты не спишь, Асия? Лампа все горит! Лучше бы отдохнула, доченька! В книгу успеешь заглянуть и в другое время. Или боязно тебе, а?

— Что вы, папаша! Не беспокойтесь! Ложитесь спать, укройтесь потеплее!

— Да вот беда, не спится! Ненастье такое разыгралось! Да и собака, чтоб ей костью подавиться, дурно воет, на душе неспокойно…

В ответ донесся рассерженный голос снохи.

— Ах, боже ты мой, спал бы себе, старик, спокойно! Ребенка разбудишь! И что вам собака далась?.. Повоет, повоет и перестанет!..

Но туговатый на ухо Асылбай не унялся. Он начал перестилать постель и, ложась, громко забормотал:

— Сохрани бог от напастей! Долго ли до беды!.. Вон как разошелся наш Байдамтал… Того и гляди сорвет люльку с каната… Ищи потом… Ой, наказание аллаха, поясницу ломит, ой, поясница моя!..

На рассвете, когда чуть только забрезжило над горами, Бектемир оседлал лошадь и поехал в сторону скалистого ущелья. Он спешил пораньше добраться туда и посмотреть — не снесли ли ночные потоки установленные им на звериных тропах капканы.

Дождь уже перестал, но тучи, тяжелые, как набрякшие кошмы, еще низко висели над землей. На вершинах и хребтах снег за ночь заметно осел, превратился из белого в сизо-водянистый. По ущелью от снежных залежей дул неприятный, резкий ветер. Прибитые к земле травы и кусты поднимались, отряхиваясь от воды.

Тропинка была скользкая, поэтому Бектемир ехал шагом. Опустив поводья, он задумался о своих делах. Вдруг лошадь остановилась и, несмотря на понукания, не двинулась с места. «Что же это такое, чего она насторожилась?» — подумал Бектемир и огляделся… В нескольких шагах от тропинки лежал человек. Бектемир обмер от неожиданности. Человек лежал вниз лицом на каменистой осыпи, под обрывом. На голове и на плече, выглядывавшем из разорванной куртки, запеклась кровь.

«Живой или мертвый?» — Бектемир, не слезая, осторожно приблизился, — «Кто же это такой?»

Здесь, на Байдамтале, никто не живет, на десятки километров вокруг нет селений. Правда, приезжают иногда охотники, так они все знакомые люди и непременно останавливаются на гидрологическом пункте посоветоваться с Бектемиром насчет охоты. Да этот человек и не похож на охотника. Подстрижен по-городскому, одежда замаслена, на руке часы.