Гавриил Троепольский - Собрание сочинений в трех томах. Том 2.

Хотя и в других селах появились отряды самоохраны, трудно было разобраться, какое село за кого идет. А в некоторых селах создавалось два лагеря — бандиты и самоохрана. Много разных слухов носилось: одни говорили, что все село сожгут, потому что от Паховки состоит в банде только один Петька Ухарь; другие утверждали, что идет в эти края большая банда Колесникова — плохо будет. И все-таки отряд все увеличивался, уже насчитывалось сорок человек.

Прошел слух: на соединение с отрядом Кучума в Оглоблино приехала большая банда в шестьдесят человек. Нужно было срочно узнать, верно ли это, не «утка» ли, пущенная Кучумом. Федор вызвался разведать.

Пошел он в Оглоблино ночью. До окраины села провожал его Андрей Михайлович. Когда они прошли последний пост Паховки, остановились. Командир положил руку разведчику на плечо и сказал:

— Ты, Федя, осторожней. Берегись. Сам на смерть не лезь — помереть успеешь.

Федор чуть прикоснулся к руке, что лежала у него на плече, и ничего не ответил. Андрей Михайлович еще некоторое время стоял в темноте, прислушиваясь к удаляющимся шагам Федора.

…Осень. Грязь. Ветер. Как из мелкого сита, моросит дождь, похожий на водяную пыль.

В селе Оглоблино, огородами, на отшибе от дворов, Федор бесшумно пробрался к зданию школы, где собрались бандиты. Вот он уже в двадцати шагах от нее. Присел в вишнячке. По всхрапыванию догадался: у плетня привязаны лошади. «Есть ли часовой?» — думает. Темь — глаз коли. Ветер свистит в ветках вишняка: не разберешь и не расслышишь — есть ли кто… Кто-то кашлянул… Может быть, просто показалось?.. Нет — еще кашель… Кошкой пополз Федор по грязной и липкой земле. Он услышал отчетливо: шлепали сапоги возле лошадей. «Против ветра зайти», — подумал он и пополз еще осторожней, с остановками, прислушиваясь. Вот уже услышал и шум в школе. Часовой прохаживается. Идет от Федора — Федор ползет. Идет к Федору — Федор недвижим. Потом стукнула наружная дверь школы, а часового не слышно. Мысль огнем: «Заметил. Стрелять будут — не попадут в такую темь, а догонят — живым не возьмут». В руке у Федора наган, за поясом нож… Кто-то вышел из школы. По шагам определил: часовой не тот, другой — значит, смена. Знакомый голос выругался на погоду. «Ухарь! — подумал Федор. — Он ли?.. Да, он». На секунду вспомнил дружбу с Ухарем, ночное, но… Прямо, на полшага от него, шлепнул о грязь сапог и повернул обратно.

Сильные и цепкие руки сдавили горло. Разве ж можно выдержать железную хватку Федора! Ухарь захрипел, беспомощно выронив винтовку. Все произошло почти бесшумно.

…Федор взял винтовку Ухаря и тихонько подкрался к окну. Первого увидел Игната Дыбина — он что-то объяснял приезжему по карте. Федор сосчитал всех: банда приехала не маленькая. Снова так же тихо отошел к лошадям, отвязал любимую лошадь Кучума, Араба, и, немного отъехав шагом, поскакал галопом в Паховку.

На другой день прибыл отряд по борьбе с бандитизмом. Он шел по пятам за той самой бандой, что вчера вошла в Оглоблино. Вместе с отрядом приехал секретарь волкомпарта Чубатов и собрал паховских самоохранщиков. Все ожидали долгих разговоров и обсуждений, но получилось не так.

Когда все были в сборе, Чубатов встал, осмотрел собравшихся, заметил знакомые лица, кивнул Сорокину Матвею и сказал:

— Матвей Степаныч, здорово!

— Здорово, товарищ Чубатов, — ответил Матвей и гордо посмотрел на прочих: дескать, сам секретарь со мной на короткой ноге.

— Ну как: пора кончать с бандой? — спросил он.

Все ответили хором:

— Пора.

— Так. Тогда слушайте мою инструкцию. Товарищи! — начал он свою речь. — Красная Армия разогнала свору белых. — Он пристукнул кулаком по столу. — Банду Колесникова разгромили за Новой Калитвой. Остались отдельные шайки разбойников, такие, как оглоблинская. Они как чесотка на Советской России. Вот. Вы охраняли свое село. Благодарность вам от партии. Теперь надо уничтожить этих гадов! Понятно? Такая моя инструкция.

— Так точно, понятно, — ответил Семен Сычев за всех.

— Всё, — сказал Чубатов. — С этого часа отряд ваш вливается в прибывший отряд по борьбе с бандитизмом. Командиром объединенного отряда назначается товарищ Вихров. Понятно?

— Ага, понятно, — сказал теперь Сорокин.

— Вот так, — сказал Чубатов.

На этом и закончилось совещание. Очень не любил Чубатов длинных разговоров.

С рассветом оцепили Оглоблино. Запели пули. Заметались бандиты, не ожидавшие внезапного окружения. Кто и откуда стрелял — сразу и не понять.