И на другой день я занимался бегом на короткие дистанции, а потом опять диском, потом — ядром. Каждый четвертый день мы отправлялись на прогулку в горы. Наш тренер был хитер — он не возил нас туда на автобусе, как возили всех отдыхающих, а заставлял ходить пешком.
Однажды, заметив, что я прихрамываю, он забеспокоился. Я объяснил, в чем дело.
Он похлопал меня по плечу и сказал:
— Ну, если ты осилил все это, то остальное осилишь. Техника — дело наживное.
И снова взволнованно говорил на тренировке:
— Больше используй круг, а не вращайся только на месте! И при финальном усилии отводи руку дальше назад — старайся воздействовать всей силой на диск на наибольшем пути! Сообщай ему наибольшую начальную скорость!
Видя, что я стараюсь сделать длинный бросок, кричал, напоминая:
— Мне не надо длину! Надо технику! Надо, чтобы все движения были автоматическими! Метай недалеко, но технично! Приучай тело к движениям! Ну, вот так! Сейчас хорошо.
По вечерам я отправлялся на почту, где почти каждый день получал письма от Лады. Сворачивая по кипарисовой аллее к морю, неторопливо разрывал конверт. Садился в тени, читал.
По набережной гуляла нарядная публика. Я медленно шел вдоль гранитного парапета, глядя на темно-зеленое море, на сверкающие огнями пароходы, на маяк. В центре толпа гуляющих была так густа, что приходилось в ней лавировать. Я знал, что этот отрезок набережной считают самым интересным местом Ялты, но всегда стремился пройти его побыстрее. Меня раздражали запахи пудры, духов и пота; настоенный на них влажный неподвижный воздух казался противным, а у открытой веранды ресторана, где ко всему этому примешивался еще запах кухни,— дышать было совсем невозможно.
Я выбирался из толпы и шел дальше, туда, где было почти пусто и где пахло водорослями, просмоленным деревом и мокрым камнем. Там я снова развертывал Ладино письмо и пытался его перечитать в свете луны. В шумящей листве раздавался прерывающийся шепот, золотая дорожка, трепеща, подбегала к моим ногам, пенящиеся волны шелестели галькой совсем рядом. Хотелось, чтобы Лада была здесь, со мной. Я обхватывал колени руками и мечтал о ней, мысленно рассказывал ей о своих успехах.
Вскоре тренер заявил:
— Ну, а сегодня попробуй метнуть подальше.
Бросок был неважным.
— А ты не волнуйся,— сказал он.— Вообрази, что находишься у себя в поселке, на своей поляне.
Сдвинув соломенную шляпу на затылок, похвалил:
— Вот это уже лучше.
А когда к нам подошел руководитель команды Леонид Александрович Митропольский, сказал ему, кивнув на меня:
— Снежков добился своего. Мастера спорта получит.
Сказал громко, чтобы слышал я.
От его слов у меня захолонуло сердце.
Вечером я не удержался, чтобы не сообщить об этом Ладе.
А двумя неделями позже я дал ей телеграмму из Киева: «Побил рекорд Федерации диску занял первое место ядру выполнил норму мастера спорта бесконечно благодарю свою помощницу люблю Саша».
Прощаясь со мной в Москве, наш тренер посоветовал:
— А вы все-таки подумайте над предложением местных организаций перебраться в областной центр. Коллектив метателей поможет вам расти дальше.
Чтобы сделать ему приятное, я сказал, что я не против, но неудобно отказываться от своих слов. Видимо, сказал неосторожно — не успели мы с Ладой наговориться вдоволь, не успели выбрать место для новых стульев и кушетки, как директор вызвал меня к себе. Грустно посетовал:
— Приходится расставаться с вами: получил приказ — вас переводят в трест на должность начальника транспортного отдела.
— Но я вовсе не собираюсь покидать Быстрянку,— сказал я.
Он развел руками:
— Ничего не поделаешь — приказ есть приказ. Кроме того, звонили из обкома партии. В общем, поезжайте завтра в город — вас вызывает Вересов.
Лада, выслушав мой рассказ, сказала:
— А вот сейчас ты возражаешь напрасно: тебе дают работу по силам и вовсе не собираются сделать из тебя профессионала-спортсмена. А в занятиях диском жизнь в городе, конечно, тебе поможет. А я устроюсь в библиотеку.
Последний довод меня убедил.
Вересов встретил меня, улыбаясь; поднялся из-за стола и пошел мне навстречу с протянутой рукой. Не выпуская моей ладони, произнес:
— Поздравляю. Радуюсь за нашу область — молодец, что прописали в ней рекорд РСФСР. Расскажите обо всем — о Ялте, о соревнованиях.
Я был растроган тем, что у человека, который занимается всей промышленностью области, нашлось время и желание поинтересоваться моими успехами в спорте. Он слушал меня внимательно, расспрашивал о мелочах и, в конце концов, заявил, что радуется счастливому стечению обстоятельств — перевод в город поможет моим занятиям.
Читать дальше