Марк Алданов - Ключъ

-- Николай Петровичъ нeмъ, точно золотая рыбка,-- сказалъ Кременецкому Никоновъ.-- Я, видите ли, хочу взять его за цугундеръ, какъ говорилъ одинъ мой гомельскiй клiентъ. Нескромнeйшимъ образомъ пристаю къ Николаю Петровичу по дeлу Фишера: кто убилъ? зачeмъ убилъ? почему убилъ? Просто сгораю отъ любопытства!..

Кременецкiй съ безпокойствомъ посмотрeлъ на Яценко. Семену Исидоровичу фамильярный тонъ его помощника показался весьма неумeстнымъ въ отношенiи пожилого человeка съ высокимъ общественнымъ положенiемъ, какъ слeдователь по важнeйшимъ дeламъ. Но Николай Петровичъ былъ въ благодушномъ настроенiи и нисколько не казался обиженнымъ,-- его, повидимому, забавлялъ выпившiй Никоновъ, котораго онъ давно зналъ.

-- И что же Николай Петровичъ? -- спросилъ Кременецкiй.

-- Молчитъ, потому Фемида.

Никоновъ, улыбаясь, налилъ себe большую рюмку ликера. Семенъ Исидоровичъ невольно {70} слeдилъ за движенiями его руки, слегка дрожавшей надъ бархатнымъ покрываломъ камина.

-- Скажите, Фемида, будьте такiя миленькiя, кто убилъ Фишера? Cur? quomodo? quibus auxiliis?

-- Да, право же, я самъ ничего не знаю, господа. Вы читали въ вечернихъ газетахъ: задержанъ нeкто Загряцкiй. Но я его еще не допрашивалъ.

-- А вы допросите. Нeтъ такого закона, чтобы людямъ сидeть подъ арестомъ, не зная за что и почему... Хотя, конечно, онъ убилъ...

-- Завтра допрашиваю... Его задержала полицiя, въ порядкe 257-ой статьи устава уголовнаго судопроизводства. Вы бы прочли эту книжку, Григорiй Ивановичъ, полезная, знаете, для юриста книжка.

-- Вотъ еще, стану я всякiя глупости читать. Статья архаическая.

-- Развe у насъ есть habeas corpus? -- спросилъ, краснeя, Витя Яценко.

-- Я знаю только то, что напечатано въ газетахъ,-- сказалъ серьезно Кременецкiй.-- Насколько по газетамъ можно судить, настоящихъ уликъ противъ Загряцкаго нeтъ.

-- Это какой-же Загряцкiй? -- освeдомился подошедшiй Фоминъ.-- Мой покойный отецъ, сенаторъ, знавалъ одного Загряцкаго. Они встрeчались у Лили, у графини Геденбургъ... Не изъ тeхъ ли Загряцкихъ?

-- Не знаю, вeрно не изъ тeхъ. Кажется, попросту опустившiйся человeкъ,-- сказалъ нехотя слeдователь.-- Вмeстe развлекались съ Фишеромъ.

-- А развлеченiя были забавныя? Разскажите, Николай Петровичъ. Не слушайте, молодой человeкъ. {71}

-- Отчего же? Впрочемъ, если я лишнiй,-- сказалъ, вспыхнувъ, Витя и хотeлъ было отойти, но отецъ засмeялся и удержалъ его за руку.

-- Однако, вполнe ли доказано, что Фишеръ убитъ? -- спросилъ Фоминъ.

-- Экспертиза будто бы установила отравленiе растительнымъ ядомъ,-пояснилъ Кременецкiй.-- Но вы знаете, хуже экспертовъ врутъ только статистики. Да и наши газетчики любятъ подпускать андрона, не въ обиду будь сказано милeйшему донъ-Педро,-- добавилъ онъ вполголоса, оглядываясь.-- Вотъ вы, докторъ,-- обратился онъ изъ вeжливости къ Брауну, который молча слушалъ разговоръ.-- Вы что намъ можете разъяснить по сему печальному случаю?

-- Да, вeдь правда, здeсь великiй химикъ...

-- Я не видалъ данныхъ анализа и ничего не могу разъяснить.

-- Однако, если я не ошибаюсь, химическая экспертиза не всегда можетъ вполнe точно установить фактъ отравленiя?

-- Вы не ошибаетесь,-- холодно проговорилъ Браунъ. Почему-то всe, кромe Никонова, почувствовали себя неловко.

-- Позвольте, герръ докторъ,-- сказалъ Никоновъ,-- я, конечно, не химикъ свинячiй... Тысяча и одно извиненiе, это изъ Чехова... Я, конечно, профанъ, но въ "Русскихъ Вeдомостяхъ" читалъ, что химическiй анализъ можетъ обнаружить одну тысячную или даже десятитысячную миллиметра яда...

Витя звонко расхохотался. За нимъ засмeялись всe.

-- А? Въ чемъ дeло? Виноватъ, я хотeлъ сказать миллиграмма. Самъ читалъ въ газетахъ. И даже не "въ газетахъ", а въ "Русскихъ Вeдомостяхъ". {72}

-- Въ газетахъ, можетъ быть,-- произнесъ съ усмeшкой Браунъ.-Впрочемъ, иногда, въ самомъ дeлe, анализъ обнаруживаетъ и десятитысячную, но не всегда и не при всякихъ условiяхъ. Въ человeческомъ организмe химическiя реакцiи идутъ сложнeе, чeмъ въ стеклянномъ сосудe.

-- Какъ же насъ лечатъ разными медикаментами? -- спросилъ Яценко.

-- Плохо лечатъ.

-- Слышите, вотъ,-- сказалъ Никоновъ, забывая то, что доказывалъ.

-- А вы говорите: купаться,-- произнесъ весело Кременецкiй.

-- Я и не говорю: купаться... Нeтъ, право, господа; я ничего пока не знаю,-- сказалъ Яценко, рeшительной интонацiей отклоняя продолженiе разговора.

Кременецкiй подмигнулъ Никонову.

-- Францъ-Iосифъ-то каковъ, а? -- сказалъ онъ.-- Поцарствовалъ, поцарствовалъ, да и умеръ.

-- Въ самомъ дeлe, всего какихъ нибудь семьдесятъ лeтъ поцарствовалъ и умеръ, чудакъ этакой! -- подхватилъ Яценко.