Марк Алданов - Ключъ

-- Чудно, великолeпно, дорогой мой,-- сказалъ онъ.-- Очаровательно! {66}

XIII.

Въ кабинетe, въ одной изъ наиболeе оживленныхъ группъ, шелъ передъ ужиномъ политическiй разговоръ. Въ немъ участвовали Василiй Степановичъ, молодой либеральный членъ Думы князь Горенскiй и два "представителя магистратуры", какъ мысленно выражался донъ-Педро. Прихлебывая коньякъ изъ большой рюмки, донъ-Педро сообщалъ разныя новости. Въ этомъ салонe, въ который онъ попалъ съ трудомъ, донъ-Педро одновременно наслаждался всeмъ: и коньякомъ, и своими новостями, и собесeдниками, въ особенности же тeмъ, что онъ былъ правeе князя и въ спорe съ нимъ выражалъ государственно-охранительныя начала.

-- Это ужъ начало конца... Нeтъ, право, такихъ людей надо сажать въ сумасшедшiй домъ,-- сказалъ возмущенно князь, имeя въ виду министра, о разныхъ дeйствiяхъ котораго разсказывалъ донъ-Педро.

-- Disons: надо-бы уволить въ отставку съ мундиромъ и пенсiей,-сказалъ Фоминъ.

-- Можно и безъ пенсiи...

-- Въ такое время, подумайте, въ такое время! -- укоризненно произнесъ донъ-Педро.-- Когда всe живыя силы страны должны всемeрно приложиться къ дeлу обороны. Эти люди ведутъ прямехонько къ революцiи!

-- И слава Богу! Не вeчно же Федосьевымъ править Россiей. Моя формула: чeмъ хуже, тeмъ лучше,-- сказалъ Горенскiй.

-- Да, но подождемъ конца войны... Во время войны не устраиваютъ революцiй.

-- Ахъ, развe война когда-нибудь кончится, полноте! {67}

-- Война кончится тогда, когда соцiалистамъ воюющихъ странъ будетъ дана возможность собраться на международную конференцiю,-- сказалъ убeжденно Василiй Степановичъ, который въ кабинетe за серьезнымъ политическимъ разговоромъ чувствовалъ себя много свободнeе, чeмъ съ дамами въ гостиной.

-- Что-же они сдeлаютъ? Объявятъ ничью?

-- Да ужъ тамъ видно будетъ.

-- Ну, съ сотворенiя мiра войны въ ничью не бывало. Неужели, однако, князь, можно защищать сухановщину? -- освeдомился донъ-Педро, съ особенной любовью произнося слово "князь".

-- Позвольте, при чемъ здeсь сухановщина? Я не пораженецъ.

-- Къ тому же сухановщина весьма неопредeленное понятiе, Ленинъ излагаетъ тe же въ сущности мысли гораздо послeдовательнeе,-- замeтилъ Василiй Степановичъ.

-- Кто это Ленинъ? -- спросилъ одинъ изъ представителей магистратуры.

-- Ленинъ эмигрантъ, глава такъ называемаго большевистскаго и пораженческаго теченiя въ россiйской соцiалъ-демократiи,-- снисходительно пояснилъ Василiй Степановичъ.-- Какъ ни какъ, выдающiйся человeкъ.

-- Его настоящая фамилiя Богдановъ, правда? -- спросилъ донъ-Педро.

-- Нeтъ, Богдановъ другой. Фамилiя Ленина, кажется, Ульяновъ.

-- Ахъ да, Ульяновъ... Не скрою отъ васъ, князь,-- сказалъ донъ-Педро,-- я къ пораженчеству и ко всей этой сухановщинe вообще отношусь довольно отрицательно.

-- А къ милюковщинe какъ относитесь? Положительно? {68}

-- Вы хорошо знаете, Василiй Степановичъ, что я значительно лeвeе Павла Николаевича,-- нeсколько обиженно сказалъ донъ-Педро,-- Но не въ этомъ дeло.

-- Война до полной побeды? Дарданеллы?.. Слышали...

-- Ахъ, гдe же ее взять, полную побeду? -- замeтилъ со вздохомъ донъ-Педро. Онъ хотeлъ разсказать о томъ, что Гинденбургъ готовить прорывъ двeнадцатью дивизiями. Но его прервалъ Фоминъ.

-- Позвольте, наши доблестные союзники уже взяли домъ паромщика,-сказалъ онъ.

Кто-то засмeялся. Къ разговаривавшимъ подошелъ хозяинъ. Его лицо такъ и сiяло.

-- Ну, что? -- сказалъ онъ восторженно.-- Вeдь это генiй! Другого слова нeтъ!..

-- Шаляпинъ? -- переспросилъ донъ-Педро.-- Да, мiровая величина... Удивительно, что онъ согласился спeть: онъ больше не поетъ въ частныхъ домахъ.

-- Ужъ и приготовили вы гостямъ сюрпризъ...

-- Помилуйте, это для меня перваго былъ полный сюрпризъ! Я въ мысляхъ не имeлъ просить его пeть. Развe можно просить объ этомъ Шаляпина!

-- Это все равно, что попросить человeка подарить вамъ три тысячи рублей,-- сказалъ донъ-Педро.

-- Вотъ именно,-- засмeялся Кременецкiй.-- Знать, онъ самъ пожелалъ: видно нашло... Спeлъ и уeхалъ! Даже не уeхалъ, а отбылъ,-- о короляхъ надо говорить "отбылъ".

-- Однако, отчего онъ поетъ такiя заигранныя вещи? -- спросилъ Горенскiй.-- "Два гренадера", "Заклинанiе цвeтовъ"... Вeдь это банальщина! Не {69} хватало только "Спите, орлы боевые"!.. И почему "Фауста" пeть по итальянски?

-- Vous e^tez difficile, prince,-- сказалъ Фоминъ.-- Мнe французы говорили, что они "Марсельезу" стали понимать лишь тогда, когда услышали, какъ Шаляпинъ поетъ "Два гренадера"...

-- Да, морозь по кожe деретъ отъ его "Марсельезы"... Вы, видно, не очень любите музыку, князь,-- сказалъ не безъ неудовольствiя Кременецкiй и отошелъ къ другой группe. У камина, заставленнаго бутылками, Яценко разговаривалъ съ Никоновымъ. Григорiй Ивановичъ выпилъ и былъ еще веселeе обыкновеннаго. Около нихъ въ глубокомъ креслe сидeлъ Браунъ. Здeсь же, при отцe, находился и Витя.