Александр Володин - Каково же было их удивление

АЛЕКСАНДР ВОЛОДИН

Каково же было их удивление

Сценарий

Кажется это мне, или нет? Меняются лица. Лбы стали уже. Рты сделались грубей. Просто для еды. И все остальное. Руки, например. Для мордобоя. Ноги пошли в ход. Вчера в пивной: один осатанел от злости, вопит: "Что сказал? Ты что сказал? А ну, выйдем!" Другой: "Не надо туда, там у меня сын, давай лучше здесь". Но осатанелому нужен простор, обязательно там. Выволок на улицу. Драка прицельная, ногами. Маленький сын стоит, смотрит. Еще кто-то подбежал, схватил по пути дощатый ящик, с размаху огрел осатаневшего по голове. Тот свалился. Теперь оба стали бить его ногами. И мальчик подошел, тоже постукал ножкой по затылку. Это один пример. Немало привел бы.

Убийства! Девушка, жила в соседнем доме, приветливая, тихая. К ней ходил нотариус. Оказалось, что она больна, нотариус ее пристрелил. Убийства в драках и на любовной почве суды уже не рассматривают. Лютует шайка Одноухого.

Осенний дождь на улице. Не льет, не капает, не моросит - просто находится в воздухе. Как будто навсегда решил поселиться в нашем городе. В этой жизни. Темнеет, улицы пусты. Еще светится окошко бара, но и там пусто. А мне пора устраиваться на ночь. С квартиры меня турнули, с работы меня турнули за рюмашки эти родные. Вот сараюшка. Подошел - замок навесили, гады. Наверно сообразили, что я тут обосновался. Вот магазин, это не для нас. Пустые полки, все упрятано на ночь. Лампочка освещает внутренность, поэтому кажется, что там тепло. Вот бы где пристроиться, в углу, за прилавком. Но окна забраны решетками, на двери, наверняка, сигнализация.

Город мой! Переночевать негде. Нашел другую сараюшку. Доски выломаны, ветер свищет.

Утром, только просыпаюсь - передо мной предстает Землеройка. Так ее называли в школе. Почему - неизвестно. С нею я провел тогда несколько лет. Дальновидная была. "Ты же уйдешь в армию, и еще неизвестно..." То есть - еще вернешься ли. Заботилась о будущем. Отношения наши стали так тягостны, что, вернувшись живым с войны (последней ли? Думали, что та - в Германии последняя, а тут на тебе - все со всеми), я зарекся и встречаться.

Но вот - нашла все же меня. И где! Стоит, скосив глазки, склонив к плечу головку.

Надо оправдываться.

- А я все собираюсь зайти...

Она с готовностью закивала головкой: конечно, мол, собирался и конечно что-то помешало. И - вдруг:

- Жду, когда скажешь человеческие слова... Нет. Ни одного!

С болезненной какой-то злобой. Что-то неисправимо изменилось в ней. И странно представить, что некогда она могла возбуждать воображение.

- Пить-то зачем! Помнится, хотел быть независимым человеком, А зависишь от выпивки! В городе говорят! Кличку тебе уже дали! Каково мне это слышать...

Ответил. Просто вырвалось, непечатным выражением.

- Что?..

- Ну прости...

- И запомни...

- Сказал же, прости...

- Не думала, что мы так встретимся.

- И я не думал.

- Может быть, мне и приходить не надо было?

Промолчал. Может быть, не надо было.

- Я наблюдала за тобой издали. У тебя нервное перевозбуждение, оно граничит уже с патологией. Но я не просто пришла. У меня к тебе предложение. Хочу отвести тебя к человеку, который излечит от этого навсегда. Его все зовут просто по инициалам - К.М. А? Давай попробуем... Нет - так нет. А вдруг!..

- Тактично не сказала - от алкоголизма? Алкаш я. Так понял?

- Да он лечит вовсе не от этого! Он избавляет именно от нервных перенапряжений. А это только следствие - тяга к алкоголю. Конечно, не алкоголик. Какой же ты алкоголик. Но есть же у тебя нервное перенапряжение!

- Нет у меня нервного перенапряжения! Это сейчас я нервный. Все остальное время я спокоен.

- Не знаю, это трудно объяснить. Он не просто психопатолог. Он излечивает от астмы, от алкоголя. От рака! Возвращает человеку память, свежесть восприятия, о нем легенды ходят! Станешь опять такой, какой был в восемнадцать лет! Помнишь, какой ты был?

- Не помню.

- Прежде ты был другой!.. И опять станешь такой! У него лечатся большие люди, которых я тебе назвать не могу! К нему попасть - это великое везение! К нему очередь! И я о тебе уже договорилась! Причем, он не терпит людей с гонором, а ты скромный человек.

Землеройка вела меня через старое кладбище. Потом потянулся пустырь, бывшие мастерские, угрюмые, приплюснутые к земле, завалы ржавых труб, заскорузлых досок, завезенных сюда невесть когда, мостики через болотистый ров. И наконец - линялое полурухнувшее здание. Когда-то здесь что-то помещалось.