Сергей Залыгин: Ирунчик

Его спрашивали:

Ты что же церковный коммунист? Серп и молот, а посередине свечка! И крест?

Вот именно, вот именно! Придать коммунизму православие это какая получится сила?! соглашался бывший работник военно-промышленно го комплекса.

Еще был один:

Почему за Чеченскую войну не судят Грачева? Он что, как был луч

шим военным министром, так и остался? Да у него на личике написано, кто он, каков он есть! Это надо особой проницательностью отличаться, чтобы вот так приблизить к себе Грачева с Коржаковым! Лестью берут! Не хочу, не хочу жить в этом кошмаре невозможно!

Но лечился этот больной очень усердно.

Кто больше всех молчал это неудавшиеся самоубийцы, как правило, молодые ребята. Их тоже лечили, они тоже кое-как выздоравливали, но молча, как будто что-то все время обдумывая.

Ирунчик-то знала: ничего они не обдумывают, мысли им не нужны. Они смотрят в потолок, вот и все их нынешнее занятие.

А недавно все в ту же седьмую палату положили не очень старого человека, но с седыми космами и с красным носом, которым он беспрерывно фыркал. Этот заговорил против всех:

Великая Октябрьская революция вовсе не праздник, а день траура и позора! Как же иначе, если двадцать пятое октября первый день Гражданской войны, когда мы, русские, четыре года подряд безжалостно, жестоко, дико резали друг друга?! Плакать надо в этот день, а мы гордо ходим с красными знаменами. Очень гордо! Говорим: мы всему миру, всему двадцатому веку преподали великий нравственный урок! Вот до чего может быть искажено человеческое сознание!

Октябрьская революция была для Ирунчика чем-то таким же, как освобождение крестьян, если она не ошибалась, царем Александром Вторым, но лохмач-то ее сильно заинтересовал: такого мнения она еще ни от кого не слыхала. Она стала к нему прислушиваться и услышала, как он отрекомендо вался соседу по койке:

Архипов Николай Семенович! Некогда широко известный театраль ный критик!

Перебинтовывая Архипову правую ногу с раздробленным коленным суставом, Ирунчик на всякий случай спросила:

А как по-вашему, если бы дядя Ваня в "Дяде Ване" был хромым? Можно?

Ирунчик думала, Архипов засмеется: "Кому это в голову пришла такая блажь?"

Ничего подобного, Архипов подумал и сказал:

А что? Это идея! Правда, несколько фраз в тексте придется чуть-чуть изменить, а вообще-то идея! Хотя есть трудность: актер должен быть настоящим хромым. Имитировать тут нельзя. А где его взять настоящего -то? Не знаю таких...

Ирунчик обомлела. Хотела сказать, что есть, есть настоящий, но промолчала.

Архипов, бывший известный театральный критик, не отказал себе в удовольствии еще немного поговорить о чеховском "Дяде Ване". Урывками, когда Ирунчик подбегала к нему:

Очень странная пьеса... Ну, зачем было дяде Ване стрелять в Серебрякова? Притом дважды стрелять в упор и не попасть? Ну, выскочил бы дядя Ваня с револьвером в руке, а Елена Андреевна тотчас бросилась бы к нему, вырвала у него револьвер, упала в обморок! Достовернее и сильнее. Это все гениальная способность Чехова имитировать искренность... Была у него пьеса "Леший", длинноватая, конечно, так и сократи ее, сделай второй вариант. Нет, Чехов пишет другую пьесу, но с теми же действующими лицами и с тем же сюжетом, разве не странно? А все неподражаемая чеховская искренность...

Через два дня после разговора с Архиповым Ирунчик встретилась с дядей Васей-Ваней. Оказалось, что встреча эта была необходимой. Была необходима и еще одна встреча.

* * *

Мама!

Мама вот кто был тем единственным человеком, которому можно и нужно было рассказать обо всем... Обо всем, что с Ирунчиком произошло в последние несколько лет. О дяде Васе-Ване.

В детстве, да и позже Ирунчик иногда укладывалась к маме в постель, и они взахлеб говорили, ничего не скрывая.

Ирунчик стала взрослой, но мама по-прежнему оставалась мамой, Ирунчик по-прежнему ее дочерью.

Мама придумала ей когда-то имя Ирунчик, и так придумала, что и до сих пор в больнице ее редко-редко называли как-нибудь иначе Ирочкой либо Ирой.

Мама, несмотря на то что была женщиной не первой молодости, оставалась женщиной во всем. Чувство пола никогда ее не покидало, оно выражалось в движениях, в походке, в голосе... Трудная и даже нищенская жизнь, может быть, и смогла бы сломить в ней человека, но женщину ни в коем случае.

Лет десять тому назад к маме приехал человек и рассказал, что отец погиб потому, что хотел спасти на горной дороге встречную легковую машину, которая нарушила правила движения.