Александр Зиновьев - Нашей юности полет

- Пеняй на себя, - сказал человек, - мы и не таким языки развязывали. После этого Руководителя пытали всеми страшными пытками, какие изобрело человечество, - наш социальный строй рассматривает себя преемником и наследником всего лучшего, что было в прошлой истории. В том числе ему вырвали глаза. Ему хотели вырвать язык и проколоть уши. Но оставили, ибо он не смог бы услышать Их вопросов и ответить на них. К тому же он сам просил Их об этом. Но он молчал. Он был сильный человек. Молчание стало целью и смыслом оставшегося кусочка его жизни.

Отряд за отрядом отправлялся на задание и исчезал бесследно. Он молчал и ждал смерти. О том, что приговор приведен в исполнение, было объявлено давно. Он еще жил из Высших Соображений. Теперь начальство решило, что он безнадежен и что "пора с ним кончать волынку". Но среди них нашелся молодой "умный мальчик".

- Дайте я попробую с ним потолковать по душам, - сказал он с неким подленьким смешком. - Может быть, ларчик-то просто открывается?!

- Ну что же, - сказал начальник с таким же подленьким смешком, подмигнув помощнику, - попробуй!

Этого нахального умника, истолковал помощник знак начальника, отправь туда же! И помощник тоже усмехнулся. И все были довольны.

Руководитель ждал смерти, когда к нему пришел Умный Мальчик.

- Скоро? - спросил Руководитель.

- Теперь скоро, - сказал Мальчик. - Но мне бы хотелось с вами поговорить по душам, как коммунист с коммунистом. Честно признаюсь, я восхищен вашей твердостью. Но у меня к вам есть несколько чисто человеческих вопросов. Скажите, когда вы вели группу из того проклятого района, что по вашему адресу говорили другие члены группы и как реагировали органы, ткани и клеточки вашего тела?

- Они проклинали меня, - отвечал Руководитель.

- Был ли другой путь спасения? - спросил Мальчик.

- Нет, - ответил Руководитель.

- Ради чего вы шли - ради спасения жизни или ради чего-то другого? спросил Мальчик.

- У меня была Великая Цель, - ответил Руководитель.

- Прекрасно, - сказал Мальчик. - Теперь вообразите себе, что весь наш край есть большой отряд, выполняющий какое-то огромное задание. И вот наш огромный отряд попал в беду. Положение в крае сложилось действительно катастрофическое. Руководство края знало, что для спасения отряда и для достижения цели нужны чрезвычайные меры. Нужно было поднять усталых людей на штурм неприступной крепости, сосредоточить их сознание в нужном направлении, на какое-то мгновение удесятерить их силы и сделать рывок. От этого рывка зависело, жить или не жить отряду. Для этого нужен был общепонятный враг и все искупающая жертва. Если бы вы погибли, пришлось бы изобретать другую жертву. Но вы явились нам как дар судьбы. Мы настолько были рады вашему явлению, что забыли даже задать вам простой вопрос "Почему?". Нас этот вопрос не интересовал тогда совсем. Он возник только теперь. Вы меня понимаете?

- Понимаю, - сказал Руководитель.

- Вы знаете, почему люди гибнут там? - спросил Мальчик.

- Знаю, - ответил Руководитель, - сообщить об этом и было той Великой Целью, благодаря которой я вышел живым.

- Вы расскажете нам об этой причине, - уверенно сказал Мальчик.

- Да, - прошептал Руководитель. - Слушайте!..

После этого приговор был приведен в исполнение. Умный Мальчик был тоже приговорен к расстрелу - руководство края не могло доверить ему, живому, государственную тайну такого масштаба. Но его почему-то забыли расстрелять. Отсидев в сталинских лагерях почти двадцать лет, он был реабилитирован и получил небольшую пенсию. Недавно он получил орден Октябрьской Революции за те самые прошлые заслуги перед Государством и Партией. И вот он здесь, с вами.

Домой я шел с Аппаратчиком.

- Не знаю, что в рассказе Гуманиста правда, а что - вранье, - сказал он. - Скорее всего, он врет. Но дело не в факте вранья - мы все врем, - а в том, что именно он врет и как врет. Наше вранье есть тоже продукт эпохи. В нем больше правды, чем в "правдивых" свидетельствах. Знаете почему? Наше вранье именно потому, что оно есть вранье, несет в себе элемент абстракции, анализа и обобщения. Одно в словах Гуманиста особенно интересно: задача сталинских палачей заключалась в том, чтобы заставить жертвы сотрудничать с ними. Вот тут действительно сложилась особая наука. Даже средний следователь умел обрабатывать жертву так, что избежать сотрудничества с ним практически было невозможно.

- Почему? - спросил я.

- Эффект массовости, - сказал он. - Когда жертва одиночка, с ней порою не могут справиться все сотрудники органов, вместе взятые. А если жертв тысячи, десятки и сотни тысяч, использование каждой жертвы по отдельности становится примитивной задачей. В моем процессе, например, нужно было, чтобы кто-то побывал за границей и встретился там с А, чтобы кто-то побывал на даче у В, чтобы кто-то узнал высказывание С по такому-то вопросу. И так далее в том же духе. В одном человеке совместить все это вместе нельзя. А множество людей все это может совершить. С точки зрения массового восприятия, однако, множество разрозненных действий соединяет в одно целое. Кроме того, во всяком достаточно большом множестве всегда можно отобрать таких индивидов, которых можно легко подготовить на роль послушных помощников. Обратите внимание, все сталинские процессы были массовыми. Это объясняется среди прочих причин еще и тем эффектом массовости, о котором я говорил.