Граф Кисету - Камелии высокого и низкого полета [С приложением «Записок петербургской камелии»]

Утром рано, простившись с матерью, Посвистов уехал. Он был угрюм и озабочен. Происходило это от того, что Соня, в начале его отсутствия писавшая чуть не каждый день, теперь что-то замолчала. На письма Посвистова, посылаемые с деньгами, не было ответа уже три недели. Как ни ломал себе голову Посвистов, придумывая оправдания для Сони, молчание ее его тяготило и беспокоило. Угрюмый и беспокойный, ехал он назад в Москву. У него было предчувствие чего-то недоброго.

А что же Соня?

Соня очень скучала первое время после отъезда Посвистова. Она решительно не знала, что ей делать. Гулять одной было скучно — не гулялось, работать Соня и не любила и не умела; хотя их в пансионе и обучали разным рукодельям, но Соня не усвоила себе ни одного. Читать, но ведь день целый читать не будешь, захочешь с кем-нибудь перемолвить словечко. Одиночество ее пугало и мучило, как пугает оно вообще малоразвитого и не занятого никаким делом человека.

Так прошло недели две.

Единственной отрадой Сони были письма, получаемые от Посвистова: она их читала и перечитывала. Ответы на них занимали у ней все утро. Но вечер! Что делать, как провести этот долгий, убийственный вечер? Соня решительно не знала, что делать и скучала ужасно.

Ей вздумалось раз проехаться в Сокольники. Прогулка развлекла ее: природа, сравнительно чистый воздух и зелень подействовали успокоительно на ее раздраженные нервы. Она воротилась домой веселая и спокойная.

Горничная подала ей письмо от Посвистова. Соня слишком устала, чтобы тотчас же читать его: глаза ее слипались, она чуть не заснула, читая письмо и отложила его, решившись прочесть его завтра.

На другой день, прочитав письмо, она только что было собиралась отвечать на него, как к ней кто-то постучался.

Соня отперла.

В комнату взошла нарядная и расфранченная Адель — и бросилась на шею к Соне.

По-своему, Адель очень любила Соню. Ей было скучно без нее, в отсутствие ее ей чего-то недоставало и она уже давно искала случая увидеть ее.

— Что это — ты законопатилась, душечка? — по своему обыкновению, звонко начала Адель. — Нигде тебя не встретишь. Я так рада, что твой-то уехал, чтобы хоть разок тебя повидать.

— Ты от кого же узнала, что Коля уехал? — спросила Соня.

— Да ко мне товарищ его один шляется, — отвечала Адель. — Ну что, как ты поживаешь? — допрашивала она.

— Как видишь.

Адель оглядела комнату. Комната действительно была не очень презентабельна: с полинявшими обоями и вытертой мебелью, она глядела очень непредставительно.

— Так вот ты как живешь, — протянула Адель. — Ну, я бы ни за какие деньги здесь не поселилась.

Соня покраснела.

— Всякий живет, как может, — просто заметила она.

— Ну да, конечно, — насмешливо продолжала Адель, — я про это и говорю. Я сказала только про себя, что я бы ни за что здесь не стала бы жить.

Соня не отвечала.

Адель переменила тон.

— А я за тобой заехала, душечка, — начала она. — Сегодня мне дурак мой прислал коляску. Хочешь, куда-нибудь поедем за город.

— Нет, merci, не поеду.

— Поедем!

— Нет, не могу.

Адель захохотала.

— Не могу! Это ты своего, что ли, боишься?

Соня отвернулась и не отвечала.

— Ну, не сердись, не сердись, душечка, — начала ластиться Адель, — поедем, мы превесело проведем время.

— Нет, не поеду.

Как ни настаивала Адель, Соня уперлась и не поехала, но как только коляска Адель, запряженная четвериком в ряд, гремя позвонками, отъехала от крыльца, Соня пожалела о том, что не поехала.

Дня два спустя, Соня вздумала от скуки поехать к Адель. Та обрадовалась ей чрезвычайно: оставила у себя пить кофе и обедать. Вечером к ней приехали гости. Некоторые из них знали Соню прежде, с новыми Адель ее познакомила. Пошли разные вопросы и сожаления об участи Сони. Та отвертывалась, как умела. Тем не менее, вечер был проведен сравнительно гораздо веселее, нежели проводила его одна. Часов в 9-ть вечера Соня, несмотря на все упрашиванья и уговариванья Адель, уехала к себе домой.

Скучно и неприятно показалось ей у себя. Неприветно глянули на нее стены неуютного номера. В первый раз пожалела Соня о своей прежней хорошенькой и комфортабельной квартирке, из которой переехала к Посвистову.

Свидания приятельниц продолжались каждый день. Соня, хотя все еще вспоминала Посвистова и скучала по нему, но в то же время все более и более попадала под влияние Адель.

Прошло еще две недели. Однажды Соня, приехав к Адель, застала у ней Мащокина.