Рагим Гусейнов - Ключ дома твоего

- У кого дочь, тот не поймет нас, - демонстративно вздохнув, ответила ей Сугра. - Кто мне помоет голову? Садияр? Как сын, слов нет, дай бог каждому, но не мужское это занятие! Вот если бы была невестка? - И она снова вопросительно посмотрела на Зивар, которая, поняв свою оплошность, густо покраснела.

- Я почему спросила, была ты на поминках или нет, - снова поменяла тему Зивар-ханум, - Турсун-ханум искала тебя, спрашивала у всех. Кстати, ты обратила внимание, как она испортилась? Похудела вся, кожа да кости. Не заболела ли?

- Тут есть от чего заболеть! В доме две девушки на выданье, старшей уже восемнадцать лет, а сватов все нет и нет! Бедная Турсун, аж извелась вся.

- При чем тут это?

- Да, она не меня ищет, а Садияра моего!

- Садияра?

- Ну да! Услышала небось, что он на днях должен уехать на учебу.

- Садияр разве уезжает? - удивленно спросила Зивар - ханум. Новость для нее была и впрямь неожиданной.

- Ну да, после окончания русской школы в Тифлисе сам губернатор предложил ему ехать учиться в Москву.

- Садияр знаком с губернатором?

- Он присутствовал на экзамене, когда мои сын отвечал.

- Ну и что?

- Ответ ему так понравился, что он предложил ему работу у себя в Тифлисе.

- Так Садияр будет работать у губернатора?

- Нет, Садияр мой отказался, сказал, что хочет учиться в Университете.

- А губернатор не рассердился?

- Наоборот, обещал помочь и сам написал письмо в самый главный их Университет.

- Что ты говоришь?! Сугра-ханум, что же ты ничего не кушаешь, угощайся!

- Спасибо, Зивар-ханум. - отвечала Сугра, с улыбкой глядя в засиявшее от радости лицо своей собеседницы.

- Ну и Турсун-ханум, наверное, услыхала, что Садияр получил приглашение на учебу и скоро уезжает, - как ни в чем ни бывало продолжала говорить Сугра, укрепляя свои позиции, - вот и торопится. Каждый раз при мне начинает хвалить своих дочек, мол и прилежные, и работящие, и послушные.

- Было бы что хвалить! - возмутилась вдруг Зивар- ханум. - И как ей не стыдно. У людей дочки и моложе, и краше, но они молчат. А она своих уродин и так, и сяк расхваливает.

- Ну что ты так, Зивар, дочки ее, говорят, хорошие, не надо так говорить.

- Ха, хорошие, да моя Хумар их обеих за пояс заткнет.

Сугра-ханум при этих словах, дипломатично промолчав, смакуя, громко причмокивая губами, большими глотками начала пить с блюдечка свой чай. Зивар-ханум поняла уловку своей собеседницы, но отступать было уже поздно. Мило улыбнувшись, она, как бы невзначай, спросила:

- Сугра-ханум, милая, не помнишь ли ты покойную Тоба - ханум?

- Как не помню, очень даже хорошо помню. Покойная была достойная женщина. Жаль, долго болела, почти не вставала.

- Я всегда говорила, сглазили ее.

- Сглазили?

- Конечно, а ты что не веришь в это?

- Нет, в то, что ее могли сглазить, я верю, но кому это надо было?

- Мало ли кому? Ее сын тоже, кажется, поехал учиться куда-то.

- В Париж.

- Да-да, вот там он и женился. Я не видела, но Гулу-бек, он был дружен с мужем покойной, мне по секрету рассказал, что сын Тоба-ханум мало того, что женился на француженке, да она еще и по возрасту старше его и имеет ребенка, дочь от первого брака.

- Вай, несчастная Тоба, теперь я понимаю, почему она слегла!

- Она еще хорошо отделалась, просто слегла и тихо умерла, другая бы на ее месте с ума бы сошла.

- Тут есть от чего сойти с ума! Рожаешь, растишь, воспитываешь, обучаешь, а под конец он бац, да и женится на какой-нибудь артистке, и все, хоть в колодец вниз головой.

- А все она, покойница, виновата. Сколько раз говорила, окрути сына, не оставляй так, сын, как птица вольная, не привяжешь - улетит. Вон сколько девушек вокруг. Обручи с одной, возьми в дом, а там пусть едет, куда глаза глядят. Поедет, посмотрит - вернется!

- А что Тоба?

- А ничего! Говорила, он у меня самостоятельный. Сам найдет, сам женится! Вот и женился он, самостоятельно. Помню, покойная все пряталась от нас первое время, боялась расспросов.

- А он, сын ее, больше в деревне после похорон матери не показывался?

- Нет. Да и куда ему ехать-то? К кому? Отец вскоре после его отъезда слег и умер. Одна мать была, и ту с горя свел в могилу. Дом их так и стоит с тех пор заколоченным. Не приведи господи никому.

- Аминь, - сказали они почти одновременно.

- Но ведь не каждая девушка будет ждать суженного три - четыре года? как бы невзначай начала высказывать свое предположение Сугра - ханум.

- Почему не будет? Будет! Не на улице ведь остается! Тут родительский дом, там дом родителей жениха. Тут ее ласкают, там балуют, везде почет и уважение. По праздникам и от жениха подарки из-за границы, а там, глядишь, и свадьба подоспела. Чем плохо?