Лидия Чарская: Сирена

И четверо из вновь прибывших заняли места Мартуса, Адама, Якова и Мартина… И снова запрыгала, завертелась лодка, легкая, как ореховая скорлупка, на груди расходившихся валов.

Андек, изо всех сил налегая на весла, с трубкой в зубах, говорил медленно и тягуче:

— Жаль нашей лодки… Пошла камнем ко дну… Дорого заплачена… другую не скоро купишь…

И вдруг замолк сразу.

Отчаянный, оглушительный треск раздался под ними. В тот же миг баркас накренился на бок, и огромный вал набежал с шумом и поглотил всех, сидящих в нем…

Первое, что почувствовал Сережа, было ощущение колючего холода, охватившего его со всех сторон… Студеная движущаяся масса покорно расступилась перед ним и спокойно накрыла его своей хрустальной пеленою…

— Я тону! — вихрем пронеслось в его мыслях, — я тону! Прощай, мама! отец! Наташа!

Он попробовал плыть и не мог… Бешеные валы закружили его, как щепку… В дикой пляске водоворота он не мог сделать ни одного движения ни рукой, ни ногой… Непонятная слабость заполнила все его члены… Голова закружилась… дыхание сперло в груди… Он слабо крикнул и, лишившись чувств, пошел ко дну, как камень…

. . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . .

Прошла минута, другая… Несколько сотен минут… Несколько десятков часов, быть может… Сережа не мог сообразить, сколько именно, когда открыл глаза и удивленным взглядом обвел окружающую его обстановку. Он находился в странной комнате — круглой, как внутренность башни. Сквозь крошечное оконце пробивались солнечные лучи, радостные и пугливые, как целое стадо веселых молодых змеек. Близко, близко за стеною шумело море, но не бурное и грозное, каким он запомнил его в последнюю минуту, а тихое и кроткое, как всегда.

— Где я? — произнес слабо юноша, озираясь тем же изумленным взором.

Обветренное, морщинистое, бритое лицо и седая голова склонились над ним.

— He бойтесь, молодой господин, — прозвучал над ним добродушный голос, — вы на маяке у старого Петера.

— А те? Где остальные? Они погибли? — взволнованно вскричал Сережа.

— Живы и уже отправились на берег. За ними выслали лодку. Слава Богу, не погиб никто… Все спаслись, к счастью. Ваша лодка разбилась о подводный гриф вблизи маяка, и я успел выкинуть вам спасательные круги…

— Но я… я не мог видеть круга, я лишился чувств. Кто же спас меня? — живо заинтересовался Сережа.

— О, вас спасла молодая барышня… Она сильна, как барс, и плавает, как рыба… Недаром она находится большую часть времени в море, — не без гордости заключил старик.

— Где же она, Сирена? — спросил с живостью Скоринский.

— Здесь я! — послышался вдруг веселый голос, и смеющееся личико Сирены просунулось в дверь.

Сережа быстро вскочил, шагнул к девушке и глубоко прочувствованным голосом произнес:

— Вы спасли мне жизнь, как мне благодарить вас? Вы поступили, как героиня.

Она вскинула на него удивленными глазами.

— Я поступила так, как поступил бы каждый человек на моем месте, monsieur Serge.

— Моя мать будет горячо молиться за вас, узнав, что вы спасли ее сына. А мы? Мы будем друзьями, не правда ли, Сирена? — спросил Сережа, протягивая ей руку.

— Конечно, если дружба дочери Морского Гребня вам не страшна, — улыбнулась она лукаво, — Елена Рам с ее старым отцом будут рады вас видеть в пасторском доме.

И прежде, чем он успел ответить что-либо, Сирена исчезла за дверью, легкая и быстрая, как птица.

На лестнице послышались голоса.

Это поднимался на маяк барон с сыновьями, чтобы взять Сережу с собою в замок.

Кафтан.