Владимир Хлумов: Дети звёзд

Богданов. Уж больно ты строг к людям.

Гоголь-Моголь. Время такое строгое пришло, контрольный опыт начался, эпоха проверяемости. Еще пару сотен таких лет - и баста, поезд дальше не пойдет, просим освободить вагоны.

Богданов (настороженно). Кто опыт ставит?

Гоголь-Моголь. Кто? Ты, например, я, все мы. Вот пришел бы, например, тысячу лет назад кто-нибудь и объявил, что все вокруг есть субстанция воды и пламени. Поди его опровергни. Ведь он на слова наплюет, на аргументы только хмыкнет, мол, верую и все тут. Еще и школу философскую организует, последышей читать-писать по-своему научит. Они ж еще тысячу лет процветать будут, потому что проверить некому. Сейчас, конечно, по такому простому вопросу сомнений нет. Сейчас ему бы в двадцать четыре часа указали, где вода, а где пламень. Конечно, теперь с водой и пламенем никто и не суется. Сейчас посложнее накручивают. Какая-нибудь классификация населения годков сто продержаться может, а потом розог пропишут. А вот наступит полная проверяемость, тогда в реальном времени мыслить придется. Тогда уж двигай ушами, не двигай - без толку, катись на свалку истории. Здесь и выйдут наперед нормальные люди, которым прикидываться противно.

Богданов (улыбаясь). Ох, не знаю, как тысячу лет назад, а сейчас вода и пламень очень злободневны.

Гоголь-Моголь. Что ты имеешь в виду?

Богданов. Я имею в виду, что чайник поставить надо.

Гоголь-Моголь спохватывается, замечая в руках чайник. Уходит и через некоторое время возвращается.

Богданов. Как твой трактат о всеобщем равнодействии?

Гоголь-Моголь. О, это бомба! Только тяжело идет, информации не хватает.

Богданов. Но ты давай, поспешай.

Гоголь-Моголь. А чего спешить? Я уж опоздал, теперь лет через сто только и напечатают.

Появляется Доктор. Он очень возбужден.

Доктор (размахивает газетой). Есть, есть спутник, десятый спутник! Вот смотрите, читайте. (Читает, пропуская неважное.) Так, вот, французский астроном Одуэн Дольфюс открыл десятый спутник Сатурна. Спутник назван именем древнегреческого бога Януса.

Гоголь-Моголь выхватывает газету, читает.

Богданов (спокойно). Так и должно было случиться.

Гоголь-Моголь (подбегает к инженеру, обнимает, целует). Люди, люди! Все-таки есть правда на свете, а! Есть высшая справедливость, туды ее в качель! Нет, ну как же так, вот судьба - злодейка, чертовка: еще вчера в грязи, растоптан, унижен, во второй сорт зачислен, чуть ли не графоманом назван, и на тебе - вдруг такой взлет, ай-яй-яй, высоко же ты взлетел, нас, наверно, маленьких человечков, оттуда и не разглядеть? Ну, ну, я же шучу, это я так, для образности, для пространственного восприятия твоего научного подвига, я же знаю тебя - ты наш, Коля, наш полностью, что там медные трубы, понимаешь, мы и не такое стерпим, дай я тебя еще поцелую (лобызается). А эти, горе-ученые, официальные апологеты, как они в ту самую лужу и сели! (Делает овратительную гримасу.) Захватили власть, сукины дети, ни тебе в журнал, ни тебе докладов, сидят по редакциям, толстые зады наедают под покровом научной тайны, мнят себя благоустроителями Вселенной; вот они-то и есть дети своих отцов-теоретиков, непроверенных научным опытом гениев и пророков, самых что ни на есть кровавых графоманов...

Появляется Елена. Гоголь-Моголь бросается к ней, дает газету.

Гоголь-Моголь. Царица наша, прочти и возрадуйся.

Елена читает. Но из глаз ее не исчезает какая-то глубокая непреодолимая печаль. Она садится на диван и молчаливо наблюдает, как гости накрывают на стол. Приносят чайник. Инженер достает бутылку шампанского. Гоголь-Моголь вываливает из сетки яблоки на стол. Ее опять усаживают во главе. Чокаются, выпивают за победу.

Богданов (к Гоголю-Моголю). Вот ты говоришь, железа много в яблоках. А откуда это железо?

Гоголь-Моголь. Как откуда? Из почвы, естественно, корнями вытягивается, по стволу, по веткам в яблоко попадает. А после я его откусываю (откусывает яблоко), и внутрь заглатываю, и все в себе растворяю (довольно улыбается).

Богданов. Все правильно, растворяешь. Ну, а в почве откуда железо?

Гоголь-Моголь. Накапливается от времени, из отходов разных, металлолома (смеется). Вон трубопровод, знаешь, как гниет, ржавеет. У нас недавно прорвало, неделю воды горячей не было...

Богданов. Подожди насчет воды. Ну а раньше, когда трубопровода не было?

Гоголь-Моголь. Это что же, до римской империи?

Богданов. Ну, например.

Гоголь-Моголь. Хм, в земле залегало, в природном состоянии. Но ты, конечно, спросишь, откуда в земле? Так я тебе отвечу, я читал, ты не думай, что я совсем темный, крот подземный. Вся Земля наша образовалась из протопланетного облака первичного вещества. (Задумывается.) Хм, а откуда оно появилось в первичном веществе?