- Счастливые матери! - вздохнула Мансура, когда свадьба свернула за угол. - Видят итоги своей жизни. Я всю жизнь отдала детям, и что толку? Внуков своих так и не дождусь.
Мурад виновато молчал, выжидая момент, когда можно будет уйти, не обидев мать. Он уже давно стоял у ворот, раздумывая, куда идти, к ребятам, собравшимся у ларька, или к Мустафе, который читал газету на своем камне.
- Каждый день в городе свадьбы, - продолжала Мансура, - все женится: и бедные, и богатые, и красивые и хромые...
- Пусть придет день, когда и Мураду такую свадьбу справим! - провозгласила подошедшая к ним Сакина, жена миллионера. - Ай, Мустафа, хватит газеты читать, в доме столько работы!
- Мы как раз об этом говорили! - обрадовалась поддержке Мансура. - Говорю: давай женю, не хочет. Говорю: сам женись, только найди скромную девушку, не может.
- Э-з-эх, - вздохнула Сакина, - где они, эти скромные девушки? Прошли их времена. Ли, Мустафа' Пусть меня бог накажет, если я не разорву все эти газеты! Сколько можно их читать? Мустафа, не отрываясь от газеты, помахал рукой: сейчас иду.
- Не можешь сам, так не умерла же твоя мать - за два дня найду невесту! продолжала Мансура.
- Хорошо, хорошо, мать, - сказал Мурад и, оставив женщин, пошел к Мустафе. Сел рядом, взял одну из газет.
- Махмуд десятый шекер-чурек ест, - сообщил Мустафа.- Опять с новым продавцом поспорил.
Мурад посмотрел в сторону ларька. У прилавка собралось человек десять.
- Как будто Сафарали и не сидел там, - сказал Мустафа.- Был человек и нету... А как твоя работа? Молодой 'инженер не подкапывается под тебя?
- Вроде бы нет. Работает. А что он может сделать? План даю, работаю как ишак. Образования нету? Зато опыт.
- Конечно, - сказал Мустафа. - Ты старый работник.
- Мустафа, клянусь всеми святыми, сожгу себя сейчас, если не бросишь эти газеты. Хватит издеваться!-скорчив страшную гримасу, закричала из окна Сакина. - Иди домой!
- Будь ты неладна! - проворчал Мустафа, поднимаясь. - На работе - Халилов, дома - она. Собачья, жизнь.
Мурад вернул ему газеты. Мустафа побрел во двор, а Мурад - на угол, к ребятам.
На месте Сафарали сидел новый продавец, Энвер, очкастый парень лет двадцати восьми из Кировабада. Первые несколько дней в свободное время он читал книги, но вскоре выяснилось, что Энвер бьется об заклад по любому поводу и на любых условиях. Это возбудило к нему интерес улицы, тем более что ларек за многие годы стал своеобразным уличным клубом и обходиться без него было очень трудно.
Чаще всего Энвер схлестывался с толстяком Махмудом, тоже любителем поспорить-. Сегодня выяснялся вопрос, сможет ли Махмуд за один час съесть двадцать шекер-чуреков, приторно сладких, жирных пышек, по размерам не уступающих ромовой бабе; Запивать разрешалось чем угодно а а неограниченных количествах. Проигравший оплачивал расходы и ставил зрителям два ящика пива.
Махмуд приканчивал двенадцатый шекер-чурек, когда Мурад подошел к ларьку. Энвер сидел без очков и напряженно следил за каждым движением массивной челюсти Махмуда, который после очередного куска отпивал глоток пива. Зрители потягивали пиво прямо из бутылок и обменивались мнениями о ходе поединка. Они тоже заключили между собой пари, чтобы не оставаться без дела.
- Добрый вечер, - поздоровался Мурад, по очереди пожимая всем руки.
Гасан подмигнул и спросил его мнение об исходе спора. Мурад отпил пива из пододвинутой Энверем бутылки, глянул на Махмуда, на оставшиеся шекер-чуреки, на сидящих у стены рядом с дверью в ларек Адиля и Рамиза, еще раз посмотрел на сосредоточенно жующего Махмуда, подумал и уверенно сказал:
- Махмуд выиграет.
- Спорим! - сказал Энвер. - На одни ящик.
- Идет, - согласился Мурад.
Низенький Махмуд уперся локтями в прилавок и, уставившись своими красными рачьими глазами на баллон томатного сока, мерно жевал, сглатывал, пил.
- Хватит! - отказался Мурад.
- Давай со мной, - предложил Гасан.
Махмуд съел пятнадцать шекер-чуреков. Мурад отошел от ларька.
Он брел теми же улицами, по которым несколько дней назад провожали Тофика, задумчивый и незаметный в нарядной вечерней толпе.
На углу Торговой и Курганова его кто-то окликнул. Оглянувшись, он увидел на противоположной стороне улицы Джангира и Рену. Они махали ему. Мурад перешел улицу.
- Легок на помине! Вот такая статья будет о тебе на днях,- и Джангир широко развел руки, показывая размеры статьи. Мурад почтительно пожал протянутую Рекой руку.
- Я всем прожужжала уши о том дне. Обязательно приеду к вам еще раз!
Читать дальше