Геннадий Исаков: Инвалид чеченской войны

Геннадий Исаков

ИНВАЛИД ЧЕЧЕНСКОЙ ВОЙНЫ

- Будьте вы прокляты! - Кричала в телевизор мать Андрея, увидев в нем счастливое лицо награждаемого оружейника. - Будьте вы прокляты, людоеды проклятые! - Кричала, плакала и причитала в скомканный платок.

В отчаянии всматривалась в непостижимые глаза президента, надрывно пытаясь прочесть в них ответ на свой вопрос: "Зачем?"

С материнским эгоизмом думала о том, что если президенту надо было кого-то отправить на войну, где убивают, так уж лучше наркоманов, алкоголиков, лагерников. Но зачем же самых лучших и здоровых? Неужто, чтобы извести здоровую страну? А иначе зачем умной голове война?

Как понять людей, обожающих убивать? Ведь никакие внешние силы не заставляют это делать. Так что же в них есть такое, что тянет их под пули, чтобы самим кого-нибудь убить? В каждом сидит убийца, которому достаточно приказа? Почему он возникает? Где моральные запреты руководителей страны? Они - мираж, когда кулак сильнее мозга? Да виноваты ли вожди, если их таких и выбирал народ? Так, может дело в таких былинках, как она? Ведь она сама их выбирала. И выбирали все. А кто не любит пострелять?

Несколько лет назад откуда-то из бездны кровавой чеченской бойни до нее дошла весть, что ее сын был ранен и ранен тяжело, что в госпитале насколько можно залечен и скоро будет ей доставлен.

Андрея внесли на носилках и сняли покрывало. Мать медленно опустилась на пол и, как легла, так и уснула. Это был какой-то обрубок. Короткое туловище без ног и без одной руки, да голова, покрытая шрамами. Глаза ничего не выражали. Отец неподвижно сидел на диване, смотрел в пол и молчал.

Доставившие положили изуродованного парня в заранее приготовленную постель, привели мать в чувство и усадили поудобней в кресло рядом. Неловко потоптались, сказали не то печальные, не то бодрые слова и потихоньку потянулись к двери. А что еще тут можно сделать?

А Андрей смотрел в потолок и ждал, что будет дальше. Он еще не научился быть обычным инвалидом. Он научился только одному: ни о чем не думать. Если мысли надо появится, она сама придет в голову. А так - зачем? Безумство ярких вывертов ума закончилось. Он словно спал. И это оказалось первой победой в наступившей войне с собой, родителями, идеями, любовью. С жизнью.

Молчал, потому что ничего не происходило, мысли затаились, родители молчали. Только мать беспрестанно поправляла одеяло. Тускло светил свет.

Как в театре теней к вечеру сошлись родственники и друзья. Они деланно улыбались и, не зная, как вести себя в такой ситуации, держались рядышком, словно оказались маленькими в царстве поглотившего все мрака.

Стол придвинули к кровати, чтобы таким способом показать парню, что он такой же, как и все. И, как бывало прежде, снова с ними. Произошло с ним что-то, ну так что ж, в жизни все бывает. Бывает даже - погибают. Никто не застрахован от беды. На то и есть проблемы, чтобы справляться с ними. Не бывает большого или маленького горя, бывают слабенькие и сильные люди.

Разлили водку по стаканам. Андрюше дали в его единственную руку, а рядом разместили бутерброды. Поднялся сосед старый дядька Боря.

- Самое главное в жизни, - сказал он, - держаться вместе. Вон в Отечественную сколько вернулось инвалидов. И ничего. У кого рука, у кого нога, а у кого и просто голова. Так потихоньку и выживали. Детей наплодили и жизнь продолжилась. Найдем и тебе, Андрей, невесту. Жизнь, чтобы не происходило, будет и дальше продолжаться. Давайте за нее и выпьем! Горькая она, как водка.

Выпитое приободрило. Потекла беседа. Друзья стали обещать наведываться каждый день, найти инвалидную коляску, подумать о посильной работе. А как же без работы? Без нее можно свихнуться. Да и деньги в дом нужны. А что пенсия? Разве протянешь на нее? Только кошку прокормить.

Молчавший отец тихо кашлянул, чем внезапно остановил все разговоры, и также тихо, будто неуверенно, заговорил.

- Если разобраться, что самое главное в человеке? Его честь. Все равно какая, человеческая, солдатская. Просто честь, от которой достоинство и уважение. За честь стрелялись, за честь на муки шли. Чтобы ни самому, ни другим никогда не было бы стыдно за то, как прожил он доставшуюся жизнь. Это очень трудно - быть честным. Честь идет от долга. От рождения человек в долгах. Перед родителями, как повелось от поколения в поколение, перед народом, а значит - родиной. Перед именем своим и фамилией.