Сергей Юрьенен - 'Союз Сердец, Разбитый наш роман' (фрагмент)

Который все-таки перед этим что-то написал. Глупо, конечно. Преждевременно. С другой стороны, предохранитель уже откинут, и палец стынет в напряжении.

Но все кончается не парной гибелью всерьез, а топотом и криком из прихожей:

- Он еще здесь, твой экстремист?

Моя Генриетта оживает:

- Отец...

Оттянув кожух, на лету поймал патрон. Подхватил сумку, в которой привез ей в дар сиреневый десятитомник Блока, а именное оружие вернул владельцу, остолбеневшему в своем каракуле: челюсть отвисла.

* * *

В купе я был один.

Когда под мостом загрохотало поло, рванул вниз раму и запустил все свои письма в пролет моста над незамерзшей Даугавой.

Подушка была жесткой от накрахмаленной не по-советски чистоты. Вжимаясь лицом, я говорил себе, что во всем этом, возможно, я любил Прибалтику, а не ее. Мечту о загранице. Но от этого лишь было хуже. Вдвойне...

Ноздри в Москве смерзлись от первого же вздоха. Сугробы у Рижского вокзала блеском резали глаза. Я сел, захлопнул дверцу:

- Ленгоры, МГУ...

* * *

День еще не кончился, когда я увел с парти девушку с лучистыми глазами, курсом старше и с ром-герма. Во всех отношениях достойную, только слишком уж колючюю. Во время передыш-ки потянулся за сигаретами, но вынул то, что оказалось патроном калибра 7, 65.

Да. Всего этого могло бы и не быть...

- Покажи! - вырвала она. - Похоже, между прочим... только...

- Как у гнома?

Однако ничего такого в виду партнерша не имела, пытаясь развинтить как западный брелок, как безделушку массовой культуры "протеста"...

Не иначе, как опыт с иностранцами.

- Настоящий? - С тревогой в голосе. - Откуда у тебя?

- Какая разница?

- А все же?

Ужели? с горечью подумал я...

Стукачка?