Борис Казанов - Осень на Шантарских островах

Я за это время выкрутил штаны и портянки, вылил из сапог воду -- она была совсем теплая, так я ее нагрел ногами, аж жалко было выливать... Мне вдруг тоскливо стало, кажется, на свет божий не глядел бы...

И вспомнил я своего "Франца Меринга" и ребят, с которыми десять лет работал на этом пароходе. Это Счастливчик загнул насчет лайнеров. Плевал я на красивые лайнеры! Допотопное было суденышко, в рубке даже гирокомпаса не было, только магнитный стоял, а машина работала на твердом топливе и так дымила, что наше судно знали по всему побережью. Женщины даже в правление звонили: очень интересуемся, мол, когда "Мерин" придет, чтоб успеть снять белье, а то закоптит. А мы чухали себе вдоль приморского бережка: Владивосток -- Тетюхе -- Находка -- Ванино -- и в обратном перечислении, возили кур, морскую капусту, картошку, всякую всячину, водили дружбу повсюду и не были внакладе. А потом, когда мы остались без парохода -- он утонул прямо в бухте, во время погрузки; когда нам в Углегорске модные плащи "болонья" выдали и по двести рублей компенсации за шмутки, которые остались на пароходе; когда Шурке захотелось иметь трехкомнатную квартиру в кооперативном доме, -- тогда я и пошел на эту шхуну, где деньги прямо с неба падали. Случайно получилось: "Воямполка" с учеными ходила по Курилам, у них ученый погиб и судно отозвали во Владивосток, а потом бросили на промысел. Как раз перед этим я подвернулся, а у них команды не хватало -- вот меня и взяли. Обрадовался я тогда, а сейчас понимал, что зря: у меня здесь даже кореша хорошего не было...

-- Не выходит на связь, -- сказал Бульбутенко.

-- А когда капчас? -- спросил Счастливчик.

Бульбутенко посмотрел на часы.

-- Проморгали уже. Теперь ждать около часа.

-- За это время как раз на самую кромку вынесет, -- сказал Счастливчик.

-- Слушайте гудок, -- сказал Бульбутенко. -- Судно далеко, но все может быть...

-- Разве услышишь сейчас? -- возразил Счастливчик. -- Такой туман -хоть радар на голову вешай.

Мы прислушались.

-- Или не слыхать ни черта, или вахтенный валяет ваньку, -- сказал Бульбутенко.

-- Вахтенный сейчас в очко играет с инженером по техбезопасности, -усмехнулся Счастливчик.

-- А, чтоб его... -- выругался Бульбутенко.

И тут мы услышали какой-то неясный гул. Это был непрерывный гул наката -- то усиливающийся, то затихающий.

-- На кромку выносит, -- забеспокоился Бульбутенко. -- Разгружайте бот, и будем уходить отсюда на веслах.

-- Разве на веслах уйдешь? -- возразил Счастливчик. -- Течение вон какое...

-- Спокойно, -- Бульбутенко повернулся ко мне. -- Живо выбрасывай шкуры!

-- Куда выбрасывать? -- не понял я.

-- В воду, куда еще... .Ну, чего уставился?

Бульбутенко потянул из-под меня шкуру, но я ухватился за нее с другой стороны. Мы дергали шкуру сколько хватало сил, и я ее не выпустил...

-- Ты что, совсем рехнулся? -- разозлился Бульбутенко.

Я промолчал.

-- Он теперь ни за что не отдаст! -- засмеялся Счастливчик.

Он вдруг стащил с себя свитер и бросил мне:

-- Надень, старикашка, а то засинеешь...

Свитерок был добротный, крупной вязки. Я взял его.

Бульбутенко подозрительно посмотрел на Счастливчика.

-- Ты что задумал? -- спросил он. -- А ну забери свитер...

Я нерешительно протянул свитер Счастливчику: он мне очень был нужен сейчас, этот свитерок! "Счастливчик виноват, -- думал я. -- Из-за него ведь я искупался. А он, видно, осознал свою вину и дал мне этот свитер, чтоб я не замерз, а я взял его. Что же тут плохого?"

-- Ты что задумал? -- спрашивал Бульбутенко.

Счастливчик, не ответив ему, запахнул ватник на голой груди -- он был без рубашки, а на ватнике у него не было ни одной пуговицы, -- поднялся и, посвистывая, прыгнул на льдину.

-- Стой! -- вскинулся Бульбутенко. -- Ты куда?

-- Здесь я, -- ответил Счастливчик, останавливаясь.

-- Ты куда? Ты что, погубить нас захотел?

Счастливчик ничего не ответил, а я удивленно уставился на Бульбутенко -- он прямо дрожал от злости, я никогда не видел его таким. Я смотрел на Бульбутенко во все глаза: или я оттого не понимал ни черта, что был дурак дураком, или они сами ненормальные...

-- Судно рядом, -- сказал Счастливчик. Он стоял перед нами, опустив голову. -- Чую, как пирожки пекут на камбузе...

-- Судно далеко, а на ужин сегодня не пирожки, а пельмени, -- не согласился Бульбутенко.

-- Точно тебе говорю!

И тут мы услышали стук двигателя. Бульбутенко выпустил аварийную ракету. Это была наша "Тройка", ребята возвращались с промысла. Они подошли к нам, и рулевой с "Тройки" выключил двигатель и зацепился за нас абгалтером.