Максим Горький - Том 12. Пьесы 1908-1915

Надежда. У женщин не просят подарков.

Александр (смеясь) . Это предрассудок!

(Уходят. В дверь заглядывает Вера, возбуждённая, машет рукой.)

Вера (шёпотом) . Идите скорее!

(Входит Якорев.)

Якорев (недовольный) . Что такое?

Вера (тихо) . Вас видел кто-нибудь?

Якорев (понижая голос) . Прислуга. А что?

Вера (оглядываясь) . В этом доме негде спрятаться… Вот глупый дом! Как жаль, что теперь не лето, — вы могли бы выпрыгнуть в окно!

Якорев (изумлён) . В окно? Зачем?

Вера. Так нужно. Слушайте, решено выдать меня замуж за Ковалёва…

Якорев (разочарованно) . Н-ну? Эх… Поздравляю…

Вера. Вы должны спасти меня!..

Якорев. Спасти? Какое тут спасение!

Вера (быстро, требовательно) . Вы — героический характер, вы должны! Я уже составила план… Вы меня спрячете где-нибудь, потом придёте сюда и скажете им горячую речь… скажете, что они не имеют права распоряжаться судьбою девушки и что вы не позволите насиловать её сердца. Вы не любите меня, но готовы отдать жизнь за мою свободу. Вы скажите им всё, что нужно, уж там догадаетесь — что! Они тогда заплачут, а вы будете моим другом на всю жизнь, поняли?

Якорев (улыбаясь) . Они меня — в шею!

Вера. Якорев, не притворяйтесь грубым!

Якорев (соображая) . Ковалёв без приданого не возьмёт…

Вера. Они дают ему за меня пять тысяч.

Якорев. Пя-ять тысяч? Однако! Верно?

Вера. Это не имеет значения!

Якорев. Пять-то тысяч не имеют значения?

Вера. Какое вам дело до них?

Якорев (соображая) . Мне? Д-да… Ковалёв не уступит вас!

Вера. Кому?

Якорев. Никому. Пять тысяч не пустяк!

Вера. Я не понимаю, что вы говорите? Вы согласны с моим планом?

Якорев (думая вслух) . Я? Что же… Я ещё молод… ошибусь — успею поправиться…

Вера. Скорее же!

Якорев (решительно) . Рискую, Вера Ивановна!

Вера. Я знаю вас лучше, чем вы сами, — видите?

Якорев. Действуем! Что я проиграю? Жутко, а — заманчиво! Вера Ивановна, поцелуйте для храбрости!

Вера. Вот вам моя рука.

Якорев. Рука! Что рука? Вы уж как следует! (Быстро обняв её, целует в губы.)

Вера (вырываясь) . Ай… какой вы! От вас пахнет помадой!

Якорев (смеясь) . Это не помада, а бриллиантин на усах.

Вера (толкая его к двери) . Идите, я провожу вас чёрным ходом, чтобы никто не видел. Вот, если бы лето было, вы бы выпрыгнули из окна в сад…

Якорев (за дверью) . Зачем же прыгать, я не понимаю?

(Входит Соколова. Прошла на середину комнаты, остановилась, смотрит вокруг. Вбегает Пётр, смущённо кланяется, хватает стул.)

Пётр. Вы к папе? Пожалуйста, садитесь… я позову его!

(Бежит. Соколова не садится, ходит. Из комнаты Якова появляются Иван и Александр, позднее Пётр.)

Иван (старается держаться внушительно, руку подать не решился) . Моё почтение, сударыня! Дети мои… Александр, Пётр… Вы… э… ничего не имеете против их присутствия?

Соколова. Это вам надо решить.

Иван (не сразу) . Пётр, уйди, да… Очень нервный мальчик, сударыня, впечатлительная натура… что-с?

(Пётр быстро уходит. Соколова молча смотрит на Ивана.)

Пётр (за дверями кричит) . Мама, мама, иди сюда…

Иван (тихо, не сдержав досады) . А… мальчишка! Шумит! Саша, скажи ему — не надо… (Откашливаясь.) Мне известны, сударыня, мотивы вашего визита… Моя жена сообщила мне вашу просьбу…

Соколова (спокойно, холодно) . Я не прошу, а предлагаю вам исправить вашу ошибку…

Иван (озадачен её тоном) . Да-с… конечно! То есть… Ну, да это всё равно! Но — почему ошибка? Странно! Чем вы докажете, что я ошибаюсь?

Соколова. Я не буду доказывать.

Иван. Вы и не можете!

Соколова (строго) . Значит, вы утверждаете, что именно мой сын стрелял?

Иван (волнуясь) . У него заметная фигура…

Соколова. Вы видели его однажды только — это было на другой день после покушения, у жандармов. Вы отрицаете это?

Иван (с пафосом) . Сударыня! Не оскорбляйте старика, подозревая его…