1 ...6 7 8 10 11 12 ...36 Дворник опять потрогал бороду, недовольно нахмурился.
- У вас зрячесть хорошая? - спросил он Турусова.
- Он у нас слепой, - вставил Радецкий. - А у меня зрение что надо.
- Ну, вот тогда сделайте доброе дельце, - дворник протянул Радецкому большие портняжьи ножницы. - Обрежьте ее ровненько, а то я там понакуролесил без зеркала.
Мужик задрал бороду кверху, чтобы Радецкому было удобнее, и продолжил:
- Я б тут и опосля смерти остался бы. Чем не рай?! Жаль, что нельзя...
- После смерти нельзя? - улыбнулся Турусов.
Неподвижно сидящий дворник только глазами покосил в сторону сказавшего.
- Даже до смерти нельзя. Умирать здесь не положено, - пояснил он. Места для умирания нет, здесь только для жизни место.
- Вы хотите сказать, что кладбища нет? - спросил Турусов виноватым голосом.
- Да не, оно-то маленькое есть, там, в углу. Не совсем, конечно, кладбище... - мужик не глядя ткнул рукой в противоположный угол площадки.
- Все, порядок! - Радецкий щелкнул ножницами и выпрямил позвоночник.
Дворник потрогал бороду и остался доволен.
- Молодец! Стригун, что ли?
- Нет, я по другой специальности. А что там у вас за кладбище? после Турусова заинтересовался Радецкий.
- Пошли! - дворник бодро поднялся, струшивая на бетон обрезанную шерсть бороды.
- Идите, поглядите! - напутствовала Клавдия Николаевна. - Нам о смерти еще не время радеть.
Турусов, Радецкий и дворник вышли на край площадки и склонились над выбитым неровными буквами в бетоне списком фамилий, инициалов и дат, вмещающих человеческие жизни.
- Тут урны замурованы? - догадался Радецкий.
- Какие урны! Здесь мертвых не бывает. Они ж сами, как поймут, что жизнь кончается, так сами себя тут запишут и уходят с факела.
- Так это же не кладбище! - Турусов непонимающе пожал плечами. Зачем оно?
- Эх, профессор, - вздохнул Радецкий, - это же летопись, это история "факела", именно этого, а не другого "факела". Убери ты отсюда это кладбище, и все: будет витать "гостиница" в облаках - ни людей, ни эпохи, словно и нет ее вовсе. А тут же, читай! "Феоклистов Г.В. 1938-1982"; "Борисоглебский А.В. 1914-1967". Есть кладбище, значит, и история, и прошлое у этого места есть.
- Так, может, кладбище и есть история? - ехидно спросил Турусов.
- В некотором смысле. Кладбище - доказательство существования истории.
- Да пошто вам эта история! - перебил их дворник. - Главное - память. Что она вмещает, то и было на самом деле, а остальное: хочешь верь, не хочешь - не верь. Неважно все остальное. Вот этих я всех знал, - он кивнул на выбитый в бетоне список. - А вон того, Лапкина... так я даже за него и фамилию, и даты выбивал. Он-то сам руки отморозил до мертвоты и как бы уже без них жил. Висят две жерди высохшие, а его не слушаются. Вот и решил он уйти. Сказал, что чувствует, мол, пора...
Дворник внезапно оборвал свою речь и прислушался.
- Звери што ли? - прошептал он.
- Люди, - сказал Радецкий, расслышавший далекие человеческие голоса.
Там, где кончалось тепло - начиналась темнота. Как раз по кромке снега. Как ни всматривались дворник и двое постояльцев в темноту, а ничего разглядеть не могли.
Через несколько минут из темноты, как сквозь стенку, появились двое насупленных бородатых мужчин с обмороженными лицами и заиндевевшими усами и бровями.
Они подошли как можно ближе к трубе и принялись растирать каждый себе подмерзшие щеки.
- Вечер добрый! - окликнул их дворник.
- Угу! - промычал кто-то из них.
- Откуда такие подмерзшие? - спросил дворник.
- С соседнего "Факела", - ответил один, борода которого при ближнем рассмотрении оказалась рыжей. - Едва дошли, сплошные сугробины по тайге.
- В работу али так пришли? - дворник спрашивал хрипловатым голосом, будто старался выглядеть посуровее.
- Да я же почтальон, а этот не из наших, чужой, - рыжебородый кивнул на второго, который был помельче телом и бородка у него оказалась редкой, с трудом пробившейся сквозь сухощавую кожу щек и подбородка. - Тут письмо уже третий год ношу по факелам, никак адресата не отыщу. Уже раза четыре опаздывал к нему.
- А как твоего адресата звать-то? - дворник смягчил голос.
- Смуров...
- Был такой, - кивнул дворник. - Сашка Смуров. Еще недавно был и ушел.
- Опять опоздал! - чуть не заплакал почтальон. - А куда ж он подался, на какой "Факел"?
Дворник развел руками.
Турусов задумчиво смотрел на "кладбищенский" список и вдруг обратил внимание на надпись "Смуров А.П. 1942-1986".
- Так вот же он! - крикнул Турусов. - Здесь в списке!
- А шо ж он сам то... - дворник ошарашенно выпучил глаза. - Ни мне не сказал... А ну, где он там...
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу