Николай Лесков - Штопальщик

Лесков Николай Семенович

Штопальщик

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Преглупое это пожелание сулить каждому в новом году новое счастие, а ведь иногда что-то подобное приходит. Позвольте мне рассказать вам на эту тему небольшое событьице, имеющее совсем святочный характер.

В одну из очень давних моих побывок в Москве я задержался там долее, чем думал, и мне надоело жить в гостинице. Псаломщик одной из придворных церквей услышал, как я жаловался на претерпеваемые неудобства приятелю моему, той церкви священнику, и говорит:

- Вот бы им, батюшка, к куму моему, - у него нынче комната свободная на улицу.

- К какому куму? - спрашивает священник.

- К Василью Конычу.

- Ах, это "метр тальер Лепутан"!

- Так точно-с.

- Что же - это действительно очень хорошо.

И священник мне пояснил, что он и людей этих знает, и комната отличная, и псаломщик добавил ещё про одну выгоду:

- Если, - говорит, - что прорвётся или низки в брюках обобьются - всё опять у вас будет исправно, так что глазом не заметить.

Я всякие дальнейшие осведомления почёл излишними и даже комнаты не пошёл смотреть, а дал псаломщику ключ от моего номера с доверительною надписью на карточке и поручил ему рассчитаться в гостинице, взять оттуда мои вещи и перевезти всё к его куму. Потом я просил его зайти за мною сюда и проводить меня на моё новое жилище.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Псаломщик очень скоро обделал моё поручение и с небольшим через час зашёл за мною к священнику.

- Пойдёмте, - говорит, - всё уже ваше там разложили и расставили, и окошечки вам открыли, и дверку в сад на балкончик отворили, и даже сами с кумом там же, на балкончике, чайку выпили. Хорошо там, - рассказывает, цветки вокруг, в крыжовнике пташки гнездятся, и в клетке под окном соловей свищет. Лучше как на даче, потому - зелено, а меж тем всё домашнее в порядке, и если какая пуговица ослабела или низки обились, - сейчас исправят.

Псаломщик был парень аккуратный и большой франт, а потому он очень напирал на эту сторону выгодности моей новой квартиры.

Да и священник его поддерживал.

- Да, - говорит, - tailleur Lepoutant такой артист по этой части, что другого ни в Москве, ни в Петербурге не найдёте.

- Специалист, - серьёзно подсказал, подавая мне пальто, псаломщик.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Мы пошли пешком.

Псаломщик уверял, что извозчика брать не стоит, потому что это будто бы "два шага проминажи".

На самом деле это, однако, оказалось около получасу ходьбы, но псаломщику хотелось сделать "проминажу", может быть, не без умысла, чтобы показать бывшую у него в руках тросточку с лиловой шёлковой кистью.

Местность, где находился дом Лепутана, была за Москвой-рекою к Яузе, где-то на бережку. Теперь я уже не припомню, в каком это приходе и как переулок называется. Впрочем, это, собственно, не был и переулок, а скорее какой-то непроезжий закоулочек, вроде старинного погоста. Стояла церковка, а вокруг неё угольничком объезд, и вот в этом-то объезде шесть или семь домиков, все очень небольшие, серенькие, деревянные, один на каменном полуэтаже. Этот был всех показнее и всех больше, и на нём во весь фронтон была прибита большая железная вывеска, на которой по чёрному полю золотыми буквами крупно и чётко выведено:

"Maitr taileur Lepoutant" {портной Лепутан (франц.)}.

Очевидно, здесь и было моё жильё, но мне странно показалось: зачем же мой хозяин, по имени Василий Коныч, называется "Maitr taileur Lepoutant"? Когда его называл таким образом священник, я думал, что это не более как шутка, и не придал этому никакого значения, но теперь, видя вывеску, я должен был переменить своё заключение. Очевидно, что дело шло всерьёз, и потому я спросил моего провожатого:

- Василий Коныч - русский или француз?

Псаломщик даже удивился и как будто не сразу понял вопрос, а потом отвечал:

- Что вы это? Как можно француз, - чистый русский! Он и платье делает на рынок только самое русское: поддёвки и тому подобное, но больше он по всей Москве знаменит починкою: страсть сколько старого платья через его руки на рынке за новое идёт.

- Но всё-таки, - любопытствую я, - он, верно, от французов происходит?

Псаломщик опять удивился.

- Нет, - говорит, - зачем же от французов? Он самой правильной здешней природы, русской, и детей у меня воспринимает, а ведь мы, духовного звания, все числимся православные. Да и почему вы так воображаете, что он приближен к французской нации?

- У него на вывеске написана французская фамилия.