Дмитрий Мамин-Сибиряк - Самоцветы

- А вы слыхали про знаменитый берилл из Мурзинки, который сейчас хранится в венском минералогическом музее? - спрашивал меня Василий Васильич, когда речь зашла о мурзинской старине.

- Слыхал, но сам не читал.

- А я читал... Видите ли, как было дело. Шереметьев или Строганов, не помню хорошенько, в сороковых годах послал своего дворецкого на Урал, именно в Мурзинку, чтобы купить здесь камней на месте. Дворецкий отправился и прожил в Мурзинке целое лето. Ну, известно, летняя пора, народ весь в поле... Вот однажды дворецкий захотел напиться холодного квасу и полез в погреб. Только смотрит он, а на кадушке с грибами или с капустой лежит гнёт, т. е. камень, и камень совсем правильный, призмой. Дворецкий-то был со свечой и присмотрел камень к огню: просвечивает камень. Захватил он камень с собой и говорит хозяйке, когда приехали с поля, чтобы та продала ему камень. Ну, конечно, баба глупая, ничего не понимает, - рада, что двугривенный получила. Поехал дворецкий в Петербург с камнями, а на дороге, как на грех, встречает какого-то англичанина, который ехал в Мурзинку тоже за камнями. Разговорились: то-сё... Дворецкий показывает свои камни, англичанин смотрит, а потом и говорит: "Продайте вот этот". Это он насчёт бабьего гнёта. И сразу, понимаете, синенькую в зубы дворецкому. Ну, тот сообразил, что за двугривенный выгодно получить синенькую, и отдал, а англичанин-то продал в Англии камень за 10 тысяч рубликов. Оказался прекраснейший берилл густого кровяного цвета, длиной в 8 дюймов и шириной в 4 дюйма, - он был в кожухе, ну, настоящего-то цвета и не видно. Потом уж этот берилл попал в Вену за 50 тысяч рублей.

Василий Васильич клялся, что читал об этом в какой-то старинной минералогии, и я оставляю этот рассказ на его совести.

Невозможного ничего нет, тем более, что встарину не только люди были лучше, но, как оказывается, даже и камни...

IV

Новая мера. - Гора Тальян. - Громкое название: копь цветных камней. Старинная копь на Тальяне. - Как "руководствуют" цветной камень нынче. Якунъка и Пронька. - Характеристика различных названий копей. - Величина копей. - Архиерейский камень, искусственные самоцветы, шерлы.

Пока нам закладывали хозяйскую лошадь, чтобы съездить на гору Тальян, где нужно было осмотреть старинные и новые копи цветных камней, под окно подошёл тот "любопытный сусед", который ездил промышлять камни на реку Алабашку. Это был ветхий старец, предварительно из приличия поговоривший о совершенно посторонних предметах и только потом вынувший из-за пазухи мешочек с тумпасами.

- Все тут, - объявил он, вытряхивая драгоценности прямо на лавку. - Шерла есть, тяжеловесы, струганцы...

Принесённые сокровища не имели никакого интереса ни в минералогическом, ни в промышленном отношении, но из любезности я выбрал один штуф горного хрусталя и спросил цену.

- А какая цена известно... Давай на полштофа.

- Это сорок пять копеек?

- В самую точку...

В Екатеринбурге выбранному мною штуфу красная цена гривенник, но пришлось из любезности дать на полштофа, - тоже беспокоили человека. Во время нашего разговора подошёл другой старец с мешочком и тоже показал камни, - хорошего ничего не оказалось. Отбираю штуф полевого шпата с вросшими кристаллами раух-топаза и спрашиваю цену.

- Давай на два полштофа...

- Да у вас, что ли, на всё такая цена? - удивляется Василий Васильич подобной сделке.

- Из-за чего бьёмся, милый человек! Ты думаешь - его легко искать в земле-то? Не накладено их для нас, струганцев-то.

- А больше ни у кого нет камней в Мурзинке? - спрашиваю я.

- А как поедете на Тальян, так за рекой мужик Матвей живёт: у ево сколько угодно... Агроматные эти струганцы попадают. Как-то в третьем годе ребята на Алабашке нашли тумпас, может, пудов в шесть: как свинья, в таком роде. Только больно чёрен... Ну, захотели цвет-то отпустить, чтобы с золотистым отливом был. Натопили печь, завернули тумпас в тесто и сейчас, например, в печь... Небольшие-то струганцы отходят таким манером в золотистый отлив, а тут попритчилось... Что бы ты думал, братец ты мой: как вынули тумпас из печи, он и распался весь, вроде того, как на полштофы... ей-богу!..

Опять полштоф, - нет, это решительно какая-то единица меры, как фунт, аршин, метр.

В лёгком коробочке мы спустились к Нейве, переехали через неё по высокому деревянному мосту, кое-как "настороженному" на деревянных козлах, - мост убирается каждою осенью, - и очутились на левом берегу. Отыскать мужика Матвея не составило большого труда, но его коллекция камней уж совсем никуда не годилась.