Афаг Масуд - Гений

-...Молодым тоже дают квартиры... прямо сейчас... Президент дал распоряжение... И стихи, говорят, читал...

- Кто?..

- Президент... Из последнего цикла Саххата Гурумгея...

- Стихи нашего Саххата?..

- Да...

...Аглепе хотел было сесть, но почему-то передумал и остался стоять у двери в выжидательной позе.

...Фарадж взглянул на Гулама Гусейнли, его взгляды метали молнии. Гулам Гусейнли в замешательстве посмотрел на Фараджа, потом перевел взгляд на старые, стоптанные туфли Аглепе...

...Вечером Фарадж провожал Гулама Гусейнли до дома. Друзья долго стояли у входа в подъезд и, не замечая дождя, смотрели друг на друга...

Фарадж поднял воротник мокрого плаща, стиснул маленькими ручками воротник и, дрожа от холода, проговорил:

- Я боюсь...

- Чего?.. - спросил Гулам Гусейнли, глядя в полное страсти, умное лицо Фараджа и чувствуя, как у него слабеют колени...

...Фарадж молчал. Глаза его слезились от холода... Или это рыдания подступили к горлу?..

- Боишься, что кто-нибудь из молодых тоже может не вынести счастья?..полушутя - полувсерьез спросил Гулам Гусейнли, но Фарадж не шевельнулся.

...Дома Гулам Гусейнли включил телевизор. Транслировали встречу Президента с молодыми литераторами.

...Президент снова остановился, оглянулся, опять поднял левую руку и прочитал стихи...

...Ночью он приснился Гуламу Гусейнли...

...В белом халате он стоит перед огромным столом, заставленным различными колбами, банками самых причудливых форм, заполненными какой-то жидкостью разных цветов...

...Гулам Гусейнли тоже находится в этой лаборатории... Он прячется за тяжелой бархатной портьерой и наблюдает за действиями Президента...

...Президент поднимает одну из колб, разглядывает ее содержимое на свет, потом берет маленькую бутылочку с зеленой жидкостью и аккуратно капает несколько капель в колбу с красной жидкостью... Жидкость в колбе начала пениться, дымиться... Дым, клубясь вытекает из колбы, заполняет лабораторию... Он уже закрывает от глаз Гулама Гусейнли Президента, стол, заползает в горло... Гулам Гусейнли кашляет...

И в этот миг откуда-то совсем рядом слышится властный голос Президента:

- Поменьше следи за мной, Гулам...

***

...В ярко освещенный зал театра Президент вошел через главный вход. С выражением усталости на лице, он посмотрел на стоя приветствующую его публику, помахал рукой, а потом чуть прихрамывая пошел вдоль первого ряда...

...Следом за ним шли остальные руководители государства, которые расселись позади пустого ряда, занятого Президентом.

...Съезд начал свою работу...

Ораторы сменяли один другого, и каждый начинал с того, что в меру своих способностей приветствовал Президента, а потом, как и на всех предыдущих собраниях говорил о природных богатствах страны, добыче газа и зерноводстве...

...Гулам Гусейнли и Фарадж молча сидели в задних рядах.

...Гулам время от времени беспокойно оглядывался, пытаясь найти Дениза.

- Он не придет...-сказал, не отрывая взгляда от сцены Фарадж. - Говорит, ему все это опротивело...

И тогда Гулам Гусейнли вспомнил, как однажды Дениз, по обыкновению стоя у окна скрестив руки на груди, сказал:

- Вся разница между нами в том, что они в этой жизни стоят на черных полях, а мы - на белых...

Писатели среднего поколения еще два месяца назад подготовили резко критические речи против руководства Объединения, вот уже несколько лет безразличного к их творчеству и трудной жизни. На этом основании они собирались требовать отставки этого руководства. Они сконцентрировались в левой части зала и оттуда грозно смотрели на сидящего в президиуме и скрывшего глаза за черными очкам Вафу муэллима...

- Чувствую... что-то произойдет,- не оборачиваясь, тихо сказал Фарадж.

- Что произойдет?..

- Не знаю... - ответил Фарадж. Он оглянулся на Гулама Гусейнли и, испуганно расширив близко посаженные круглые глаза, добавил:- видишь, он хромал...

- Ну и что?..- шепотом спросил Гулам, пожимая плечами.

- Да ведь он никогда не хромал,- проговорил Фарадж, беспокойно ерзая на месте.

...И уже до конца заседания Гулам Гусейнли смотрел туда, в первые ряды, но со своего места мог разглядеть только часть левого плеча Президента.

Самым поразительным было то, за все это время плечо ни разу не шевельнулось. Казалось, Президент ушел, оставив вместо себя пустой пиджак.

...К концу заседания Президент поднялся и, все так же хромая, медленно прошел к трибуне...

...И тогда Гулам Гусейнли подумал, что Президент прихрамывает потому, что ему жмут его до блеска начищенные, новые черные туфли...