Афаг Масуд - Сваджо

Афаг Масуд

СВАДЖО

Перевод на русский - М. Гусейнзаде

...Пройдя мимо толпящихся у входа в музей студентов, Гулам Гусейнли поначалу растерялся, потом, уточнив у смотрителя, что именно здесь состоится творческий вечер поэта Биткина1, стал медленно подниматься по мраморным ступенькам музея на второй этаж.

За долгие годы, что Гулам Гусейнли не был в музее, здесь ничего не изменилось.

От входной двери, украшенной ажурной резьбой, и темно-вишневого узкого ковра на ступеньках, и гардероба красного дерева, находящегося слева от входа, веяло чем-то древним...

И гардеробщица была все та же, словно живая память тех давних лет. Морщины на ее смуглом лице, поредевшие седые волосы пробудили в памяти Гулама Гусейнли мелодию какой-то забытой песни...

...Гулам Гусейнли был растроган тем, что музею, окруженному со всех сторон магазинами, аптеками, отделениями связи, удалось в этой одуряющей сутолоке сохранить за прошедшие пятьдесят лет свои привычные тишину и неизменность.

Фойе было полно странными, незнакомыми Гуламу Гусейнли людьми - мужчинами в клетчатых пиджаках, черных очках и с осторожной походкой, нервными старухами со странными манерами, высокими русскими женщинами с русыми косами чуть ли не до пят, стариками с тросточками, в панамах...

Ни на одном из поворотов своих пятидесяти лет, ни в одном из уголков города ни разу не встречал Гулам Гусейнли этих людей и оттого растерянно застыл, как человек, попавший в незнакомое ему место. И чтобы как-то справиться с этим положением и поскорее оказаться среди своих, в кругу основных участников подобных мероприятий, он быстрыми шагами проскользнул в актовый зал.

...Там тоже было много народу. Часть сидела в креслах, уставленных вдоль стен, другие - толпились у фотостенда, посвященного творчеству Биткина.

И пахло в зале как-то странно... Это была неизвестная до сих пор Гуламу Гусейнли смесь совершенно противоположных ароматов...

Почему-то от этого незнакомого запаха Гулам Гусейнли почувствовал некую дрожь в коленях...

И пока он смотрел по сторонам, оглядывая собравшихся, эта дрожь с необыкновенной легкостью поднялась к желудку. Почувствовав это, Гулам Гусейнли осторожно присел в кресло, стоящее у самых дверей.

Никого из сидящих в зале он не знал... И как-то странно и непонятно было, как это оказался он среди этих совершенно чужих людей, куда могли деться остальные члены союза писатели, публицисты, поэты...

...Сидя в кресле и глядя на людей, медленно прохаживающихся рядом с ним, Гулам Гусейнли долго старался вспомнить текст приглашения, напечатанного на голубом пригласительном билете, каким-то чудом неделю назад оказавшегося на его столе...

На приглашении черными жирными буквами было напечатано:

"Уважаемый господин Гулам Гусейнли!

Приглашаем Вас на творческий вечер видного поэта-публициста... (далее следовал длинный перечень бесчисленных титулов Биткина, его почетных званий, названий общественных организаций, где он председательствовал) Биткина..."

Ниже указывались место и время вечера.

...Один из мужчин, сняв свои черные очки, кажется, поздоровался с ним...

...Гулам Гусейнли, заерзав в кресле, ответил на приветствие, но тут же понял, что мужчина здоровался совсем не с ним, а с высокой худой женщиной в голубом пиджаке, быстрыми шагами прошедшей мимо него. И в этот же момент Гулам Гусейнли, смущенно оглядевшись вокруг, вспомнил, что в конце пригласительного билета стояла аббревиатура СВАДЖО...

...Что могло означать это СВАДЖО? Покрываясь от этой мысли холодным потом, Гулам Гусейнли подошел к стенду. С самого начала он не знал, куда девать руки, и потому спрятал их в карманы брюк. Шлепая по чистому, устланному сукном полу, башмаками со следами вчерашней грязи, он вспомнил, что утром, обуваясь в темной прихожей, забыл почистить туфли. Гулам Гусейнли бросил осторожный взгляд на обувь собравшихся. Она ярко сверкала под лучами огромной люстры...

...У стендов тот самый непонятный смешанный аромат, казалось, совсем сгустился. Словно, каждый из подходивших сюда, оставлял на память часть своего запаха.

Втиснувшись в эту стену запахов, Гулам Гусейнли, чувствуя, как начинает кружиться голова, стал делать вид, что изучает стенд, сам же с колотящимся сердцем пытался расшифровать эту странную аббревиатуру.

...И тут ему в голову пришла новая мысль, от которой вдруг с какой-то пьяной плавностью стали затихать гулкие удары сердца...