Беречь память об Олеше мы можем - это будем делать.
1960
Виктор Шкловский
Юрий Карлович Олеша писал очень просто. У него во фразе нет перестановок слов, эпитеты не выглядят изысканными, яркие метафоры, вернее - то, что называют метафорами, сопоставления вещей, - его способ видеть. Все это очень просто, просто до удивительности. Он обладал способностью просто и удивительно видеть мир, делать свое мироощущение понятным, дарить его.
Я напишу об Олеше-писателе, потому что ничего другого в смысле другого главного в нем не было.
Шум времени, шум его жизни был шумом работы. Он был не намеренным шумом, позы у человека не было. Была жажда простого в жизни. Он так писал:
"Когда-то я, впервые после перерыва оказавшись за городом, взбежал на невысокий холм... и упал, чувствуя восторг, в траву лицом - в ножи травы, которые меня ранили, плакал от сознания близости к земле, разговаривал с землею".
В этом отрывке - я взял его из книги "Ни дня без строчки" поразительно определение листов-злаков - "ножи травы". Листья злаков острые, длинные, с режущими краями.
Трава не только мурава, у нее есть другое качество, другое, неожиданное от нее ощущение. И человек, приехавший из города, жадно приникший к траве, ощутил ее щекою.
Попробую написать о простом Олеше.
Все писатели двадцатых годов удивлялись литературному мастерству повести Олеши "Зависть".
В то время учителем многих был Пруст. Его книга о "потерянном времени" замечательна.
Сюжета в этой книге почти нет, нет и приключений. Герой - человек без совершений. Больной мальчик из обеспеченной и интеллигентной семьи с хорошими связями. Он ездит на море с бабушкой и со служанкой, хотя он уже юноша. Он осторожно знакомится с женщинами, принят в аристократических домах. С ним ничего не происходит и не должно происходить, и даже любовь для него - это проба какой-то сладкой сырости, не больше.
Событий нет. Ощущения связаны с воспоминанием запахов и вкуса от обыденных вещей. Это закрытые связи интимного переживания прошлого. Они и представляют мотивировку сопоставления моментов.
Школа Пруста во Франции заменила школу Анатоля Франса. Она была очень модна, хотя не была описана. Время пропущено Прустом, принципиально пропущено. Он - радиоприемник, лучше всего принимающий внутренние свои неполадки.
Сюжета нет, потому что событий нет. Нет сюжета в старом плане. И время, которое обыкновенно хроникально связывало события - приключения, изменения, - все оно пропущено.
Юрий Карлович упоминает Пруста, но он диаметрально противоположен ему, потому что его пункты ясновидения мира зрительные, слуховые - они понятны. Воспоминания здорового ребенка, здорового юноши футболиста, молодого человека, который рад тому, что в революционные дни в Одессе, при смене власти, матрос его назвал товарищем. Это отчетливое восприятие связано с тем, что Юрий Карлович сам называл "золотой полкой": Марк Твен, Шелли, Данте, Шекспир, Маяковский и Густав Доре - иллюстратор, понятный для всех, и Монтень.
Монтень написал когда-то главу о запахах. Он писал, что в молодости приносил домой на своих пышных усах запах поцелуев. Рядом с Монтенем олешевское ясновидение Есенина, Гёте, Герцена, Толстого.
Чувства Олеши просты. Он помнит главное, и для него Островский современный писатель, в котором он находит и мелочь, и мелодию. В мире Олеши нет никакого снобизма. Он имеет право писать о дожде, о цветах и прыжке кошки, небрежно спрыгнувшей на землю со звуком упавшего куска детства.
Сюжет - это то построение предметов, при котором они видны, при котором они обновляются, освежаются так, как земля освежается и весной, и осенью новым своим цветом. Цветом сегодняшнего дня и воспоминания, законченным разноречием в жизни.
Юрию Карловичу Олеше не надо было заканчивать "Зависть". Это простая проза о том, как молодой человек увидал любимую - она прошла мимо него, как ветвь, полная цветов и листьев. Эта ветка прошла у Довженко в сцене похорон убитого коммуниста под подбородком, когда его несли в открытом гробу.
Писать о простом, видеть простое очень трудно.
Построить вещь на взаимоотношении кусков и дать в этом взаимоотношении движение мира, движение истории, показать ход Кремлевских часов как весну времени, а весна тут - золотые стрелки часов, которые плывут над Красной площадью.
Книга "Ни дня без строчки" очень доходчивая, книга, которая навсегда останется.
Фарадей увидел новое, увидел мир как взаимоотношение полей сил. Он увидел в мире электричество и записал его простыми словами. В этих словах выразилась формула нового мира.
Читать дальше