Николай Пчелин - Вечный жид

Здесь мне опять повезло. На дворе был август, солнце показывало разгар лета, и я, с моим корявым французским и оборванными в шорты штанами, нашел работу у уборщиков пляжей. Один из них - похожий на орангутанга андоррец, заросший с головы до пят курчавыми волосами, - сам заговорил со мной, когда рано утром я сидел у мола, наблюдая за его работой. Он просеивал пляжный песок огромными граблями с каким-то фильтрующим приспособлением: окурки, огрызки и обрывки чего ни попадя оседали в контейнере. Этот человек свел меня со своим шефом, даже не спросившим, откуда я, - видно, здесь привыкли к сезонным оборванцам, - и я обеспечил себе существование на два ближайших месяца. Такая жизнь может показаться кому-то странной, - когда не знаешь, что с тобой будет завтра, а в послезавтра вообще лучше не заглядывать, но, уверяю вас, все это дело привычки, и жить так, в известном смысле, даже легче.

Осенью я опять оказался в полиции, доставленный на этот раз в микроавтобусе "сеат", заверил бумаги с прошением об убежище очередной подписью, но дожидаться проверки не стал, а, договорившись через знакомого андоррца с водителем грузовика, бежал в Италию. Из Италии через границу в Кьявенне я и попал в Швейцарию.

Здесь все понеслось быстро: мир изменился, и соединенные единой компьютерной сетью полиции Европы обмениваются изображениями отпечатков пальцев подозреваемых в считанные минуты. После того, как выяснилось, что я многократно "сдавался", мне вручили в присутствии чиновника из Берна бумагу следующего содержания: "Ваше прошение о предоставлении убежища отклоняется, так как интересы Швейцарии в том, чтобы Вы выехали за ее пределы, перевешивают Ваши аргументы о невозможности возвращения на родину", - и обязали добыть документы в армянском посольстве. Бернский начальник, кстати, насмешливо окрестил меня "азиль-туристом".

В посольстве меня даже не стали слушать, приняв за азербайджанца.

Человеку без паспорта в чужой стране, не пускаемому на порог своего же посольства, ничего не остается, как искать помощи у третьих лиц. Сначала это был адвокат, запросивший двести франков в час и признавший дело безнадежным. Потом - консультационная служба по возвращению беженцев. Вопросы повторялись, ответа не было.

Меня задерживали и выпускали, меня вызывали по три раза в неделю в полицию, угрожали тюрьмой. Я соглашался со всем, но дело не двигалось с мертвой точки: меня возвращали в лагерь, и я дальше ломал голову над вопросом: почему все так? Призрак старика Володи стал являться мне по ночам, как Гамлету дух его отца.

Наконец, посольство Армении прислало на мое имя "лист возвращения".

Это произошло в цюрихском аэропорту Клотен. Самолет в Ереван задержали по какому-то недоразумению. Этим недоразумением оказалaсь моя жизнь. Мне просто не хватило воздуха.

Базель