Николай Лейкин - Сцены

— Которая-с? — спросил кавалер,

— Да вот эта в длинных бриллиантовых серьгах и в лиловом платье.

— Это наша маменька-с. Только оне не для чего-либо прочего груши взяли, а чтобы внукам домой гостинца снести.

Девица сконфузилась.

— Я не про эту, я совсем про другую… — заминала она.

— А хоть бы и про эту-с. Не извольте беспокоиться, мы их сами за тумбу считаем.

— Нет, нет, я вон про ту, что в синем платье.

— А в синем платье невестка наша. Вдова-с. Два кабака у ней, и сама кабаками заправляет. Только, разумеется, молодцы на отчете стоят. Это бой-баба-с, а уж вовсе не тумба. Она пятерым мужикам глотку переест.

— Господи! Да что вы все то о мелочных лавочках, то о кабаках. Неужели не можете о театре разговор начать?

— Извольте. Жирофлю [20] Жирофлю… — Имеется в виду оперетта Ш. Лекока «Жирофле-Жирофля» (1874). В России шла с 1875 года. недавно в Буффе смотрели.

— Ну и что же? Интересная игра?

— Игра-то интересная, госпожа актриса на совесть свою роль доложила публике, но у меня с новым сюртуком вышло недоразумение. Весь в краске перепачкался. Стулья были выкрашены масляной краской и не высушены. Очень многие из публики за это ругались… Нам начинать фигуру. Пожалуйте галопом… Вот уж теперь совсем будем капусту рубить.

— Пожалуйста, без капусты…

— Да что ж делать, коли похоже.

И кавалер, обхватив девицу, понесся галопом. [21] Впервые — «Петербургская газета», 1881, № 238; подзаголовок «Сценка»; подпись: Н. Лейкин. Печатается по тексту сб. «Караси и щуки». В этой сценке читатели 80-х годов видели своего рода эталон лейкинского творчества. А. Р. Кугель вспоминал: «Все-таки самой большой, в смысле уличного успеха „Пет[ербургской] газ[еты]“, силой был Н. А. Лейкин […] Я любил читать его романы и повести, разбитые на маленькие газетные главы, но большая публика предпочитала всему его „кадрильные разговоры“… Бывало, только Лейкин увлечется какою-нибудь повестушкою, как С. Н. Худеков (редактор-издатель „Петербургской газеты“. — В. К.) его мягко, но настойчиво возвращает к „кадрильным разговорам“. Лейкин был довольно чувствителен к лести и, широко осклабившись на комплимент издателя, переходил на очередной „кадрильный разговор“» (Литературные воспоминания, с. 71).

Часу в восьмом утра младший дворник одного из больших домов с множеством мелких квартир, проходя по двору за вязанкой дров, заметил на стене флигеля нечто такое, что сразу обратило его внимание. Из форточки четвертого этажа была проведена в форточку третьего этажа тоненькая бечевка, и по этой бечевке передвигался вниз сам собой какой-то бумажный сверток. Сверток дошел до окна форточки третьего этажа и стал ударять по стеклу, то поднимаясь на некоторое расстояние, то опускаясь. Ни в окне четвертого этажа, ни в окне третьего никого не было видно.

— Что за оказия? — подумал дворник и передвинул, шапку со лба на затылок. — Сама движется, сама и по стеклу бьет… Нет тут дело неладно, тут что-то подозрительное… — продолжал он.

А бумажный сверток, вздетый на веревку, между тем все барабанил да барабанил по стеклу форточки.

— Надо старшему дворнику сказать, такую вещу оставлять нельзя… — решил дворник и побежал под ворота. — Силантий Герасимыч, а Силантий Герасимыч! Выдь-ка сюда, — сказал он старшему дворнику, приотворив дверь дворницкой.

— Что там такое стряслось? — откликнулся старший дворник, расчесывавший себе после бани перед осколком зеркала волосы гребнем, предварительно смазав их деревянным маслом.

— Подь, говорю, сюда. И впрямь что-то стряслось.

— Из трубы выкинуло, что ли?

— Хуже… Да брось ты чесаться-то!

— Неужто опять чердак обокрали?! — вопросительно воскликнул старший дворник, бросив чесалку, и без шапки выскочил на двор бормоча: — Так и знал, что уж сегодня беспременно должна какая-нибудь пакость случиться. Сон такой видел…

— Чердаки целы, — успокоил его младший дворник. — А вот посмотри, что здесь-то у нас за причина… Видишь?

Младший дворник указал на стену флигеля.

— Ничего не вижу. Вот те крест, ничего не вижу, — отвечал старший дворник.

— А веревку не видишь разве из форточки четвертого этажа в форточку третьего этажа?.. Зачем эта веревка? В каких таких смыслах? Где ж сверток-то? — рассматривал младший дворник. — Давеча тут сверток трубочкой такой по веревке спускался и вон в эту форточку барабанил. Видимости никакой, никто, кажись, его руками не трогает, а сверток сам по стеклу барабанит.