Николай Курганов - Краткие замысловатые повести

Некий шут, будучи вопрошен о числе всех глупых в городе, отвечал: "Это весьма трудно, но лучше бы меня спросили об умных, коих очень немного".

Некто пришел на исповедь и между прочими грехами покаялся, что он теперь лишь побил свою жену. Духовник спросил тому причину. Но тот сказал, я-де к сему привык, потому что мало памятен, и не могу упомнить всех грехов, а когда побью мою жену, то она мне выговорит все, что я худого в жизни сделал, и чрез то легко могу исповедаться.

Француз, захотя посмеяться русаку, приезжему в Париж, спросил: "Что такое значит парабол, фарибол и обол?" Но тот вскоре ему отвечал: "Парабол есть то, что ты не разумеешь; фарибол то, что ты говоришь, а обол -- чего ты стоишь".

Философ, будучи на море во время великого шторма с худыми людьми, призывающими тогда бога, дабы их спас от потопа, сказал им: "Молчите, чтоб он забыл, если то станется, что вы здесь".

Никакой народ не получает столько имен при крещении, как ишпанцы. Случилось одному ишпанцу, пришедшему ночью в сильный дождь, который его пробил до кожи, в корчме просить ночлега и стучаться у ворот. Тогда хозяин, встав, спросил: "Кто?" А он отвечал: "Дон Санхо Ал фоне Рамир Педро Карлос Франциск Доминик Стунига" -- и прочее. Хозяин, имея у себя только одну порожнюю постелю, отвечал грубо, что у него для такой ватаги ночлега нет, и опять лег спать, а тот глупец принужден брести далече до другой корчмы.

Некий богач, говоря о философах: "Не знаю,-- сказал,-- что их за книги и к чему годна их философия и мудрость; понеже оные люди так же часто стучатся у моих ворот, как и неученые".

Некоторый король докучал одной знатной госпоже о любви. Она ему на то разумно ответствовала: "Ваше величество! Женою вашею быть я очень бедна, а полюбовницею -- знатна".

Некий господин, в яснодневие послав своего садовника в сад на работу, захотел сам посмотреть. Вошед туда, обзирал всюду, дабы увидеть работника, и, не усмотря его нигде, пошел под деревья, где и нашел его спящего и, оного разбудя, сказал ему: "Так-то ты работаешь, бездельник? Ты не заслуживаешь дневной пищи и не достоин солнечного освещения".-- "Я то сам, сударь, признаваю и для того лежал под тенью".

Государь, смеясь одному своему вельможе, который ему служил во многих посольствах, сказал: "Ты походишь на осла". А он ему на то: "Я на кого похожу, не знаю, токмо ведаю, что я имел честь вас представлять во многих случаях".

Некий поселянин, приехав в город к своему сродственнику, между прочим спросил его, какую он имеет должность, но тот отвечал: "Великую..." -- "Однако какую?" -- "Жену с девятерыми детьми".

Некоторый министр недальнего ума, будучи на пирушке, стал глумиться толщине своего брюха и, ударяя по нем, хвалился, что оно многого стоило обществу. Тогда некая госпожа на то сказала: "Гораздо бы было полезнее, когда бы такое иждивение потрачено было для головы сего столповщины".

Химик, издав на имя папы Леона X такую книгу, в коей хвастал научить способу, как делать золото, и ожидал за то великого награждения, но папа, послав к нему пустой большой кошелек, приказал сказать, что ему теперь в том только и нужда, во что бы класть оное сокровище.

На обиженного купца плутами негде напали воры и спрашивали у него денег, то он им очень учтиво отвечал: "Государи мои, я теперь лишь повстречался с такими честными людьми, как и вы, меня лишили кошелька и денег".

Некая баба прегнусной фигуры спрашивала мужа: "Кого из твоей родни тебе угодно, чтоб я посещала?" Он на то: "Друг мой, кого поволишь, только я отсутствием твоим весьма буду доволен".

Некоторая госпожа, разговаривая с одним кавалером, между прочим сказала ему, что она хочет знать его полюбовницу. Но он несколько отговаривался и наконец во удовольствие ее любопытства обещался ей прислать портрет. Наутро получила от него сверток с небольшим зеркалом и, в оное поглядясь, узнала любовь его к себе.

Мужик весьма слезился и пришел в отчаяние оттого, что его жена удавилась на груше в его огороде; тогда сосед, увидя его в такой печали, подошед к нему, сказал тихонько на ухо: "Как тебе не стыдно о сем крушиться, ты бы радовался! Дай мне прививочек той груши посадить в моем саду, авось либо и у меня будут таковые же плоды".

Ишпанец, будучи на корабле, одержимом великою бурею, и когда капитан для сбавки грузу приказал бросать в море все беспокойные и тягчайшие вещи, тогда он, схватя свою жену, хотел ее повергнуть в море. Но как начальник спросил тому причину, то он отвечал: "Я ничего беспокойнее и тягостнее не имею, кроме моей жены, и для того хочу ею ваше командирское приказанье исполнить".