Владимир Сорокин - Роман

Но внутри все было не так совершенно: пол, на который ступил Роман был гнил и прогибался, обещая когда-нибудь провалиться вовсе, террасы были заставлены и завалены всяческой рухлядью, - рассохшимися комодами, дырявыми корзинами, птичьими клетками, многочисленными цветочными горшками, чемоданами, саквояжами, смятыми шляпными картонками и книгами, лежавшими почти на всех вещах; гостиная при внешней помпезности, походила, тем не менее, на обнищавшего аристократа, - черный, громоздкий рояль с потрескавшейся полировкой и желтыми клавишами был вконец разбит и расстроен, персидский ковер протерся в нескольких местах, кожаный диван провалился, кресла тоже; картины, занимающие почти обе стены и изображавшие - одна - Неаполитанский залив лунной ночью, а другая - битву при Каннах, местами облупились, золоченые рамы имели совсем плачевный вид, и кусочки позолоты хрустели под ногами, как яичная скорлупа на Пасху. Однако мраморный бюст Вольтера на ребристом постаменте сиял белизной. Комнаты были тесны, запыленны, старая мебель сплошь рассохлась и покосилась так, что дверцы шкафов не закрывались, а выдвинуть ящики представлялось возможным разве что Геркулесу.

Очутившись в просторной прихожей, где по-прежнему, как и три года назад, было сумрачно, висели огромные, намертво прибитые к стене лосиные рога, а рядом стояло изъеденное молью, заваленное одеждой чучело кабана с желтыми клыками и стеклянными глазами, Роман улыбнулся, повесил шляпу и стал расстегивать пальто.

- Раздевайся, Ромушка, и иди за мной наверх, я тебе комнату укажу, проговорила Лидия Константиновна, направляясь к винтовой лестнице, ведущей на второй этаж.

В этот момент по ней, скрипя и топая, спускался Аким.

- Акимушка, поставил?

- Поставил, Лидия Константиновна. Все, как ведено.

- Смотри не сверзнись. Сатир Крутояровский! - громко посоветовал ему Антон Петрович, открывая застекленную дверь террасы, где виднелся накрытый стол, украшенный букетом распустившейся вербы.

- Роман! Как расквартируешься - немедленно сюда! На расправу! - стоя в двери, гремел Антон Петрович, - Здесь у нас брат, Крутояровские сатурналии!

- Непременно, дядюшка.

Роман повесил пальто на рога, погладил твердую, шерстистую морду кабана.

- Спасибо, Акимушка, - Лидия Константиновна дала спустившемуся Акиму деньги.

- Благодарствуйте, - широко улыбнулся он, зажав их в кулак, - Ежели что так я завсегда.

- Мы с тобой, Аким, обязательно на вальдшнепов съездим. В Мамину Рощу, проговорил Роман, разматывая шарф.

- А как же. Роман Лексеич. Съездим, - Он шагнул к двери, - Ну а теперь до свиданьица. Пора мне.

- Прощай, Акимушка! - крикнула Лидия Константиновна, проворно поднимаясь вверх по лестнице, - Рома, за мной!

Роман махнул рукой Акиму и стал подниматься по скрипучим, но еще крепким ступеням, держась за гладкие прохладные перила.

Воздух на темной лестнице был тоже прохладным, он пах старым деревом и чердаком.

"Как славно", - думал Роман, медленно, с удовольствием ступая и слушая хорошо знакомый скрип, - "Я опять здесь. В этом милом доме. С этими милыми людьми".

- Ромушка, не отставай!

Лидия Константиновна уже ждала его в верхней столовой с полинявшими обоями и разлапистой, похожей на паука бронзовой люстрой.

В столовую выходили четыре комнаты.

Дверь самой большой из них была открыта.

- Проходи сюда, Ромушка.

Она вошла первой, поправляя шаль. Роман последовал за ней.

Это была его комната. Просторная, с окном, выходящим в сад. И все в ней по-прежнему оставалось на своих местах, - и небольшой платяной шкаф, и конторка красного дерева с бронзовым чернильным прибором, и три книжные полки, и кровать с резными деревянными спинками. И икона Почаевской Божьей Матери.

Чемодан Романа стоял возле шкафа.

- Располагайтесь, Роман Алексеевич, - тетушка подошла к нему и сняла с его плеча своими тонкими пальцами крошку побелки.

Роман был в отличном твидовом костюме серо-голубого цвета, белоснежной рубашке, белизну которой эффектно оттеняла черная шелковая жилетка и узкий черный галстук.

- Выглядишь английским лордом, - качнула головой Лидия Константиновна, с улыбкой разглядывая Романа, - И костюм подобрал под цвет глаз.

- Это вышло само собой. Я, право, не стремился.

- Ну, ну, не притворяйся, - она легонько шлепнула его по руке, - Комната тебе хорошо известна, так что будь здесь хозяином.

- Спасибо, тетушка.

- Ждем тебя завтракать через десять минут, все страшно голодные.