Владимир Сорокин: Соловьиная роща

Ельник вскоре кончился, перед Василием открылась широкая поляна. Справа стоял небольшой крытый возок, запряженный парой гнедых лошадей. Слева, возле засохшей ели нетерпеливо били копытами утоптанный снег два пегих рысака. Один был оседлан и привязан к ели, другой - впряжен в узкие сани, почти не видные из-за наваленной на них медвежьей полости. Посреди поляны обнимались двое: гусар и штатский.

Коренастый секундант гусара лихорадочно открывал шампанское, другой держал наготове бокалы:

- Шампанского, шампанского, господа! В знак примирения!

Секундант штатского искал в снегу брошенные пистолеты. Оседланный рысак тряхнул мордой и коротко заржал.

Колесов перелистал утренние сводки и устало провел рукой по опухшему от постоянной бессонницы лицу:

- Что же делать теперь, Виктор Семеныч? Что может спасти фундамент от просадки?

- Только мой поцелуй! - жарко выдохнула Катя, прижимаясь к Федору.

Большие влажные глаза ее поблескивали в парной темноте избы.

- А ну - пшла! Пшла вон! - егерь свесился с нар и пустил в нее сапогом. Гна испуганно поджала хвост и бросилась в дверцу.

- Анкор! Анкор, Мальва! - щелкнул бичом Шмуц и выскочил на середину арены. - Анкор, кому говорю! Быстрей!

- Быстрей нельзя, уважаемый Сергей Петрович, - скупо проговорил секретарь парткома, кольнув Зотова быстрым взглядом своих карих глаз. - Там ведь люди работают. Люди, а не роботы. Так что давайте и впредь договоримся - если план заставляет рабочих перенапрягаться, то надо подумать, нужен ли нам такой план. Авральное время нашей молодости, Сергей Петрович, давно прошло. Сейчас новые времена.

- Возможно, - согласился Куйбышев, прикуривая от окурка новую папиросу. - Но социально-экономических законов развития общества никто не отменял. Ваш замысел нов, дерзок. Но одной дерзости, товарищ Иванов, мало. Понимаете меня?

- Понимаю... - пролепетала Соня, прижимая письмо к груди. - Но... все равно... все равно я буду ждать его... а в эту похоронку я не верю... никогда не поверю!

Голос ее задрожал и оборвался. Карим выбрался из камыша и быстро подбежал к убитой лосихе, на ходу выдернув нож из-за пояса. Красивая голова ее медленно опустилась на плотный речной песок:

- Красота какая...

Вика вздохнула, посмотрела на звезды. Они висели совсем низко. Казалось можно достать их рукой.

- Ну, что вы. Это только кажется, - засмеялся Ведерников, отряхивая снег с колен. - Самодержавие очень сильно именно сейчас. И озлобленно, как тяжело раненый зверь. И поверьте, Вероника Терентьевна, добить этого зверя будет крайне трудно.

- Ничего, справимся, - сплюнул окурок Кацман. - Что мы, новички какие, что ль? И не таких били!

Он повесил на плечо винтовку и кивнул Алексею:

- Пошли.

- Сейчас, подожди минутку, - пробормотала Лена, намазывая губы. - И проверь, газ выключили или нет...

Антон пошел на кухню.

- Ага, вот и виновник торжества, - приподнялся бригадир со стаканом в руке. - Ну, что ж, давай обмоем твой почин, ударник!

Вместо ответа он крепко ударил его по лицу:

- Предатель... фашистская сволочь...

Гвоздев устало рассмеялся:

- Да вы не волнуйтесь. Сядьте и выслушайте меня. Дело все в том, что кронштадтский мятеж давно нами подавлен. Главари арестованы.

- Слава тебе, господи! - всплеснула руками Агриппина Васильевна. Теперь и умереть не страшно...

- Смотря за что. За родину - конечно не страшно, - проговорил в темноте старшина, связывая гранаты обрывком проволоки. - Дай-ка мне еще одну, Саш...

- На, - Дворжецкий протянул ему вафлю, и Митька стал жевать ее, победоносно оглядываясь на понуро молчащую Валю.

Она смотрела вперед, крепко сцепив руки на коленях.

- Сколько будем молчать? - офицер встал, взял стек со стола и, похлестывая себя по надраенному голенищу, стал прохаживаться по камере. - Я бы на вашем месте все рассказал нам. Какой смысл упираться? Отряд ваш давно окружен. Мы ждали подкреплений, сегодня ночью они подошли. Теперь вашим товарищам не сдобровать. Их мы всех расстреляем. А вас... вас может и помилуем, если назовете явки в городе. Ну, как, согласны?

Он остановился возле нее, помолчал и властно протянул руку:

- Вот что, давайте-ка ваш чемодан. Машины вам все равно не дождаться. А вместе мы к обеду доберемся в Усть-Уйгут. Идемте.

Саша встала и двинулась за ним:

- Вы уверены, что мы не опоздаем?

- Абсолютно, - твердо проговорил доктор, поправляя шляпу. - Перитонит, конечно, дело серьезное. Но я смотрел его накануне. Так что верьте мне, все будет хорошо.