Виталий Сырокомский - Загадка патриарха

Вернемся, однако, к моей загадке.

...Апрель 1980 года. Программа "Время" в самом конце показала вручение Борисом Пастуховым премий Ленинского комсомола, промелькнула и моя массивная фигура. Телефон на даче "Литгазеты" в Переделкине, где жила моя семья, стал разрываться от звонков: "Поздравляем! Желаем! С тебя причитается!..".

Мы с женой решили спрятаться от звонков, прогуляться перед сном. А дорога еще была снежной, колеи от автомобильных колес глубокие. Я шел, приплясывая. Премия Ленинского комсомола была очень почетной. Известные писатели, артисты, композиторы, дирижеры с гордостью носили звание ее лауреатов.

Внезапно нога соскользнула в автомобильную колею... Боль была резкой, острой, кое-как добрались до дачи. Вызвали "Скорую". Диагноз - перелом. На другой день в поликлинике ногу уложили в гипс, вручили костыли и отправили меня на дачу.

Началось сидение в кресле с задранной ногой. Но я потребовал, чтобы острые статьи мне привозили по-прежнему, а также сводки, планы работы, спорные оригиналы.

В субботу, кажется, 19 мая, вдруг позвонил Чаковский (до этого за все время моего сидения в гипсе не звонил ни разу): "Мне надо срочно с вами поговорить. Но чтоб без жены...". Договорились, что я доковыляю на костылях до калитки.

- Я от Зимянина, - сказал он. - Вас переводят из газеты на другую работу...

- За что? Почему?

- Зимянин сказал, что вы сами все знаете, мне ничего не объяснил. Он непреклонен.

Трое суток я не спал, анализировал, вспоминал - три ордена, звание заслуженного работника культуры России, Почетная грамота Президиума Верховного Совета РСФСР, что гарантировало персональную пенсию, прочие награды, - и вдруг...

Решил выйти на работу - в гипсе, на костылях, попытаться что-нибудь выяснить. В первый же день моего появления в редакции меня вызвал завотделом пропаганды ЦК КПСС Е.М. Тяжельников. Беседа продолжалась полтора часа. Признано целесообразным перевести меня на другую, менее видную работу. За что? Вел вредные разговоры с иностранцами. Какие, с кем? "Сами знаете..."

- Значит, я лишен политического доверия ЦК?

- Нет. Вы направляетесь в издательство "Прогресс". Это крупнейшее переводное издательство, там работают 150 иностранцев, всего почти две тысячи человек.

Никакого шумного скандала в те времена не допускали, расправлялись с неугодным без всяких объяснений.

Позвонил в секретариат Зимянина, попросил принять меня на пять минут. Через несколько мгновений секретарь сказал: "Михаил Васильевич поручил передать, что вас ожидает Стукалин".

Еще с палочкой после перелома приехал к Б.И. Стукалину, председателю Госкомиздата СССР.

- Ну что, поработаем вместе? Через неделю коллегия Госкомиздата вас утвердит...

И ни слова объяснения.

За четыре года работы в "Прогрессе" я не раз звонил Зимянину по директорской "вертушке", послал ему два письма с просьбой принять на несколько минут. Глухо...

Однажды, листая телефонный справочник правительственной АТС-2, той самой "вертушки", которая на протяжении двадцати лет стояла на моем письменном столе в Московском горкоме партии, в "Вечерке", в "Литературке", случайно наткнулся на номер Аркадия Ивановича Вольского. Я знал его еще по тем временам, когда он работал секретарем парткома ЗИЛа. В 84-м, когда я ему позвонил, он был помощником Генерального секретаря К.У. Черненко.

- Аркадий Иванович? Это Сырокомский. Вы помните меня? Примите, пожалуйста, на десять минут, очень нужно.

- Давай приходи завтра в десять.

Пробыл я у Вольского полчаса, поплакался в жилетку, слезно попросил: помогите вернуться в журналистику, должность, оклад - все неважно. Лишь бы газета...

- Попробую. Но идеологией ведает другой помощник Генерального - В.А. Печенев. Пиши письмо, только покороче.

Еще через день меня принял Вадим Алексеевич Печенев.

- Да, я знаю о вас, знаю, что вы создали самую популярную и авторитетную у интеллигенции газету. Но туда вам возврата нет. Главное для вас сейчас вернуться в номенклатуру ЦК. Это и будет означать политическую реабилитацию.

В своих мемуарах и большой статье в "Огоньке" Печенев рассказывает, как боролся за мое "возвращение", звонил кому-то из руководителей КГБ...

Потом позвонил мне В.Н. Севрук, зам. зав. Отделом пропаганды, многолетний куратор массмедиа. Пригласил приехать.

- Решено возвратить тебя в номенклатуру ЦК. Хотя подходящих вакансий в газетах и журналах нет. Разве что во Всесоюзном агентстве по авторским правам: член правления, начальник управления по экспорту и импорту прав на художественную литературу. Соглашайся! Ты же литературу хорошо знаешь...