Геннадий Сазонов - Марьинские клещи (сборник)

Колонна приближалась к месту, где в засаде находился взвод разведки.

Впереди колонны катил на мотоцикле с коляской офицер, судя по всему, командир. В машинах солдаты играли на губных гармошках, распевали песни.

Кандауров дал условный сигнал — пора!

Двое бойцов резко натянули провод, как раз перед мотоциклом. Ударившись о провод, немецкий офицер, будто сдутый ветром, вылетел из сиденья и шлёпнулся на дорогу. Завизжали тормоза следовавшей сзади машины, но она не успела затормозить и смяла мотоцикл в лепёшку.

По фашистам с двух сторон ударили из автоматов и пулемёта, в них полетели гранаты. С криками выскакивали немцы из машин и разбегались по кюветам. Придя в себя, фрицы выкатили на полотно легкую пушку, развернули её и прямой наводкой снаряд за снарядом посылали туда, где укрылись разведчики.

Нашим становилось жарко, головы не поднять.

Иван не был бы Иваном, если бы вынес такую наглость от врагов.

Он и тут кое-что придумал, и сразу осуществил задумку.

— Второе отделение — вперёд, за мной, — отдал команду Кандауров.

И, пригибаясь в высокой сухой траве, побежал, за ним — несколько бойцов.

Скрытно, так, что их никто не обнаружил, подобрались разведчики к орудию фашистов, в короткой рукопашной схватке уничтожили расчет. Кандауров повернул против немцев их же пушку. Прицелился.

— Ребята, снаряды, живо! — крикнул он.

К орудию подносили снаряды, заряжали в ствол.

Иван осыпал фашистов их же шрапнелью из их же пушки.

Но немцы, несмотря на потери, значительно превосходили по численности наш взвод разведки. И они, конечно, не могли простить Кандаурову его дерзости.

Кольцо из фашистских автоматчиков сжималось. Наши солдаты, что пришли к пушке вместе с Иваном, были убиты.

Сам Кандауров даже не почувствовал, как его ранило в ногу. Он оглянулся и увидел, что остался один. И всё же сибиряк нашёл в себе силы, подтащил последний снаряд, втолкнул в ствол и выстрелил.

После гула и дыма наступила тишина.

Фашисты побежали к пушке, полагая, что там нет живых.

Но Кандауров, собрав уходившие силы, встретил их гранатами. Опять ранение, но уже в живот — Иван потерял сознание.

К счастью, в тот момент сюда подоспели роты пехотного батальона и батареи из противотанкового дивизиона, которые сходу открыла огонь по фашистам. Их колонна попятилась назад к Горбатому мосту в Калинин.

Товарищи осматривали место, где вели бой разведчики. И очень горевали о потере веселого командира, а больше всех горевал комбат.

Александр Чайковский подошёл к носилкам, где лежал Кандауров, откинул плащ-палатку, наклонился к Ивану, поцеловал его и сквозь слёзы проронил: «Прощай, дорогой друг, спасибо тебе! Мы тебя никогда не забудем».

Ивана Кандаурова, снова накрыв, понесли в деревню Рылово, там размещался медсанбат 133-й стрелковой дивизии. Следом несли и начальника штаба Иннокентия Щеглова, его тяжело ранило в бою.

Да, разведчика считали убитым.

Но вот чудо!

Получив три ранения, потеряв много крови, Иван после операций пришёл в себя, ожил. А, спустя какое-то время, выздоровел, вернулся на фронт и до конца войны воевал в разведке. Но об этом однополчане, считавшие, что он погиб в боях за Калинин, узнали только тогда, когда на родную землю вернулся мир.

Таких эпизодов, как с Иваном Кандауровым, в тот день были десятки на разных позициях 133-й дивизии. Фашистам так и не удалось прорвать её круговую оборону и придти на выручку своим отрезанным частям.

В расположение дивизии вскоре приехал командующий Калининским фронтом генерал-полковник Иван Степанович Конев. Он подробно расспрашивал, как проходили бои. Фашисты оставили на поле около трехсот солдат и офицеров. Батальон захватил три вражеских танка, десятки автомашин и мотоциклов, много оружия, взял пленных, в числе трофеев были и два штандарта Гитлера.

— Недаром в народе говорят, что не так страшен чёрт, как его малюют, — сказал генерал, обращаясь к бойцам и офицерам. — Спасибо вам! Дали по зубам немцам. И дальше так воюйте. Пускай фашисты знают — хода им нет, теперь у них дорога одна — назад, «цурюк».

Конев пожал руки Чайковскому и командиру полка полковнику Мультану.

Обратившись к полковнику, Иван Степанович спросил:

— А почему это у вас, товарищ Мультан, командир батальона в лейтенантах ходит?

Полковник начал что-то объяснять, но генерал перебил его:

— У вас есть шинель?

— Есть, в машине, товарищ командующий.

— С вашего разрешения я у вас кое-что позаимствую, — попросил генерал.