Дарья Плещеева - Операция «Аврора»

— В чемодане одежда и белье. Переодевайтесь и — в путь. Нас ждут большие дела, Григорий Иванович!..

Давыдов уже вторые сутки трясся на диване вагона первого класса, а проехал пока лишь Барановичи. Впереди были Брест-Литовск, пересадка на поезд Люблинской железнодорожной компании и почти пятичасовое путешествие до городка Холм, нежданно ставшего губернским по именному указу Николая Александровича год назад. А дальше… Денис даже думать не хотел, как будет добираться до пограничной заставы Младечная, куда его послало начальство в лице подполковника Максимова.

История поспешной командировки выглядела странно. Ровно двое суток назад Максимов вызвал Давыдова к себе, поинтересовался, чем сейчас занят капитан, и заявил:

— Отложите всё, Денис Николаевич, есть дело поважнее! Ознакомьтесь, — он протянул Давыдову гербовую бумагу с коротким текстом, отпечатанным на пишущей машинке. Под текстом стоял знакомый широкий росчерк директора Осведомительного агентства, статского советника Владимира Иосифовича Гурко.

Давыдов медленно прочитал письмо и удивленно приподнял бровь. Текст гласил:

«Начальнику оперативного управления Осведомительного агентства Его Императорского Величества генерал-майору Б.Л. Громбчевскому. Лично! Ваше превосходительство! Не далее как позавчера, третьего марта сего года, на вверенном мне участке государственной границы империи Российской, а именно, Холмской комендатуры, у заставы Младечная казачьим нарядом был задержан нарушитель при попытке перейти границу с сопредельной стороны. По описанию допросившего его, офицера оперативного наблюдения, поручика Велембовского, задержанный — мадьяр. Тридцать лет. По паспорту — уроженец Холмской губернии, мещанин Акош Ковач. При обыске в потайном кармане зипуна обнаружен конверт делового вида, закрытый печатью. На печати — герб Австро-Венгерской монархии. На обычном допросе, как доложил поручик Велембовский, Ковач отвечать на вопросы отказался. Допрос с пристрастием не проводился. Осмотр содержимого конверта выявил обстоятельства, превышающие полномочия офицера оперативного наблюдения, и вместе с тем весьма серьезные, чтобы пустить их по обычному этапу расследования. Посему, основываясь на подробном рапорте поручика Велембовского, обращаюсь к Вам с нижайшей просьбой: прислать сюда человека, облеченного надлежащими полномочиями для доставки задержанного и его конверта в столицу и проведения дальнейшего дознания. Комендант Холмского участка, подполковник Вершигора. 4-го марта 1913 года».

Денис молча положил письмо на край стола. Максимов, внимательно наблюдавший за ним, тут же поинтересовался:

— Ваше мнение?

— Вряд ли это настоящий курьер. Похоже на провокацию, — тщательно взвешивая слова, ответил Давыдов. — Хотя все может быть. Надо бы взглянуть на документы из конверта…

— Прекрасно, Денис Николаевич! Вот и поезжайте. Взгляните, разберитесь. Опыта работы с секретными документами у вас предостаточно — с самого Люйшуня ими занимаетесь?..

— Так точно… А может, господин подполковник, кого другого послать? Дел ведь невпроворот!

— Вот что, господин капитан, — вдруг посуровел всегда мягкий и обходительный с подчиненными Максимов, — это не просьба. Это приказ! Выезжаете сегодня же. Поезд на Брест-Литовск отходит от Николаевского вокзала в 17.30. Поторопитесь! О результатах докладывать мне лично телеграфным кодом.

— Мне отмечаться в комендатуре Холма или сразу на заставу? — обреченно уточнил Давыдов.

— Нечего время терять на бюрократические проволочки. Езжайте прямо на Младечную. Через полчаса зайдите к секретарю, получите соответствующий приказ с полномочиями и командировочные на… неделю… нет, на четверо суток. Спустя этот срок вы должны будете определиться с дальнейшими действиями по означенному делу! Вы свободны!

Давыдов вышел от начальства слегка ошарашенным. Вернулся в кабинет и уселся за стол. Несколько минут отрешенно смотрел на груду бумаг — в основном черновиков отчетов и служебных справок и записок. Наконец глубоко вздохнул, возвращая себя к реальности, убрал основные бумаги в сейф, а две папки сунул под мышку и постучал в соседний кабинет, напротив своего.

— Войдите! — рявкнули оттуда.

— Привет, Паша! — Денис печально улыбнулся. Его приятель и сослуживец, капитан Тучков славился на все управление иерихонским голосом. Давыдов подозревал, что он вообще не умеет говорить тихо. — Не откажи в просьбе, просмотри эти отчеты из Сибири…