Николай Чергинец - Сыновья

— Да, в пять часов вечера.

— А я даже не знаю, когда мой прибудет. Мне сообщили, чтобы я еще вчера приехала. Я не выдержала, была тут уже позавчера. И вот жду, волнуюсь, как бы чего не случилось.

Постепенно они разговорились, и выяснилось, что их дети служат в разных местах. Узнав, что сын Леоновой находится в Афганистане и что она ждет его оттуда, Вера Федоровна сразу же прониклась к своей соседке особой симпатией и уважением. Женщины так разговорились, что даже не заметили, как пролетела большая часть дня. Потом спустились на этаж ниже в буфет и перекусили, а когда вернулись в номер, Вера Федоровна стала собираться.

— Пойду потихоньку, а вдруг раньше приедут.

— Да, конечно, — понимающе сказала Леонова. — А я буду ждать здесь. Мне сказали, что мой Антон приедет прямо в гостиницу.

В части Веру Федоровну встретил майор. Он представился:

— Начальник учебного центра Слипченко.

Они прошли в уже знакомую Вере Федоровне комнату, где майор рассказал о Николае, его службе и пригласил на территорию учебного центра.

Вера Федоровна впервые оказалась в расположении войсковой части. Ровно подстриженный кустарник, чистые, покрытые красной крошкой дорожки, окаймленные белыми кирпичами. На больших, красочных щитах различные инструкции, выдержки из приказов, портреты солдат и офицеров.

— Вот здесь ваш сын вместе со своими товарищами занимается физподготовкой, — показал на площадку Слипченко. — Сначала приходится ребятам трудно, но уже через месяц их не узнать.

Вера Федоровна внимательно осматривала перекладины, брусья, барьеры, макеты стен домов, какие-то кирпичные сооружения. Она обратила внимание на колючую проволоку, прикрепленную к невысоким колышкам, и спросила:

— А это для чего?

— Здесь солдаты учатся по-пластунски ползать, а вот это — парашютная вышка.

Вера Федоровна увидела высокую металлическую вышку, с которой по наклонной вниз спускались какие-то провода, тонкие канаты с брезентовыми ремнями, с застежками.

— Не боятся?

— Сначала побаиваются, но после первых двух прыжков начинают заниматься с интересом.

Они прошли мимо двух трехэтажных зданий, где, как пояснил майор, были казармы, затем пересекли большую асфальтированную, размеченную белой краской площадку.

— Здесь у нас проходят занятия по строевой подготовке.

Они вошли в небольшое, барачного типа, здание, где размещался штаб. Майор открыл обитую черным дерматином дверь, и Вера Федоровна оказалась в просторном кабинете.

Майор позвонил кому-то и требовательно сказал:

— Рядового Коблика ко мне!

Вера Федоровна поежилась.

Майор Слипченко заметил это и улыбнулся.

— В армии нужна строгость, а в армейских учебных центрах и подразделениях — особенно. Ребят надо побыстрее вывести из ритма беззаботной жизни «на гражданке». Конечно, нелегко им на первых порах, но зато когда попадают в часть, служба проходит легче. Вам, наверное, не понравилось, что я так строго сказал? Не удивляйтесь, в армии требуется говорить как можно лаконичнее, в бою длинные монологи только вредят.

В дверь кто-то негромко постучал, и на пороге показался Коля. В десантной форме, красивый, стройный, он козырнул и громко сказал:

— Товарищ майор, рядовой Коблик по вашему приказанию прибыл!

Он даже не взглянул на мать, и Вера Федоровна с обидой подумала: «Неужели он меня не узнает?!»

— Вам предоставляется отпуск на двое суток. — Майор протянул листок и ободряюще спросил: — Ну, а что же вы с мамой не здороваетесь?

Коля бросил на Веру Федоровну короткий взгляд и растерянно промолвил:

— Здравствуй, мам!

_— Здравствуй, сынок! — Вера Федоровна встала со стула. Она хотела подойти к сыну, обнять и поцеловать его. Но поняв, что Коля стесняется, сдержала себя.

Когда вышли из проходной КПП, Коля взял из рук матери сумку.

— Не сон ли это, мама? Неужели это ты?

— А ты ущипни себя, сынок, — улыбнулась Вера Федоровна.

В номере соседей не оказалось, и они были рады, что могут побыть вдвоем. Первым делом Вера Федоровна начала собирать на стол. Коля, не мешкая, принялся за еду. С набитым ртом проговорил:

— Как хорошо, мамочка, словно дома оказался. Вот только Сергея не хватает.

Вера Федоровна нежно погладила сына. Чем больше всматривалась в его лицо, тем больше убеждалась, что он здорово изменился. Сейчас сын выглядел намного старше, окреп и даже поправился. Разговаривал и то иначе, с достоинством.

— Сынок, а тебе приходилось прыгать с парашютом?