Николай Чергинец - Сыновья

Что мне было ей сказать? Да и не слушала она моих слов. Покрутилась около меня: «Посмотри, какая я роскошная женщина!» И помчалась к своему кавалеру…

Родной мой, не поверишь: весь вечер я проплакала. Такая обида за Михаила меня взяла! Он — прекрасный человек! Я представляю, как ему сейчас тяжело. Как и чем ему помочь?! Ты уж посмотри за ним, поддержи. Не дай бог, еще глупость какую упорет…»

Мисник аккуратно сложил письмо и положил в нагрудный карман. «Пойду к комбату, побуду с ним».

Но не успел Мисник дойти к дверям, как в кабинет стремительно вошел Бунцев.

— Я приказал дежурному поднять батальон по тревоге.

— А в чем дело?

— Генерал-лейтенант Дубик распорядился. В кишлаке Исакхейль душманы напали на пять грузовиков стройбата. Захватили шестерых солдат и офицера. Что с ними — неизвестно.

— Как это случилось?

— Не знаю. Генерал приказал немедленно ехать туда. Наши летчики наблюдают бой. Им трудно разобраться, где свои, а где — чужие.

Мисник бросил взгляд на карту.

— До Исакхейля девять километров…

— Да, через пятнадцать — двадцать минут будем там. Главное, чтобы наши продержались это время.

— Их всего лишь семеро…

— Черт знает. что происходит, — чертыхнулся Бунцев,— как они так оказались, да еще и без сопровождения брони? Все знают, что возле этого кишлака орудуют несколько душманских банд…

Они вышли из помещения. Батальон готовился к походу. G ревом выстраивались в колонну боевые машины пехоты, чадили дымом бронетранспортеры, мощно и гулко ревя двигателями, занимали свои места в колонне танки. Десантники повзводно бежали к боевым машинам и вскакивали на них.

Бунцев взял у подбежавшего к ним сержанта свой автомат и подсумки с запасными магазинами и гранатами, повернулся к Миснику:

— Остаетесь в гарнизоне. Роту капитана Бочарова подготовьте к десантированию, договоритесь о вертолетах. Проверьте готовность резервного подразделения.

Глядя, как комбат подбежал к штабному бронетранспортеру, легко вскочил на него, Мисник подумал: «Нет, наверное, это к лучшему, что он сам идет в бой. Там не до личных переживаний».

Колонна тронулась в путь, а Мисник направился в штаб, в центр боевого управления. Из штаба ВВС сообщили, что все пять нащих машин горят, и у летчиков сложилось впечатление, что бой уже прекратился. Мисник с тревогой взглянул на радиста.

— Комбат на связи?

— Так точно.

Мисник взял микрофон и доложил Бунцеву о сообщении летчиков.

— Понял, — ответил Бунцев. — Мы уже на подходе, наблюдаем дым.

Батальонная колонна при подходе к месту боя разбилась на три группы. Две из них свернули с дороги и пошли каменистой равниной, обхватывая кишлак и «зеленку» с флангов. Третья группа, развернув пушки влево и вправо, продолжала идти по дороге. Бунцев хорошо понимал, что душманы могли заминировать оставшийся отрезок пути или же организовать засаду. Но слишком уж высока цена каждой секунды, и комбат торопил своих.

А вот и место происшествия. Все пять машин горят. Передний танк сошел с дороги и прямо по кювету, заполненному водой, начал обходить колонну. Вскоре он остановился и занял позицию впереди нее. По приказу Бунцева к нему присоединились два БМП. Остальные машины размещались по обеим сторонам от дороги. Бунцев с бронетранспортера осматривал местность. Стояла тревожная тишина. Солдаты спешились и, развернувшись в цепи, начали двигаться в обе стороны от дороги. Бунцев приказал одному взводу БМП продвинуться на пятьсот метров вперед. На небольшой высоте пронеслись две пары вертолетов, тут же радист протянул комбату микрофонную трубку:

— Товарищ подполковник, вас вызывают пилоты.

Бунцев услышал голос Першина:

— К югу от вас «зеленка». Они двигались туда.

— Понял, — ответил Бунцев и бросил взгляд на замполита.

Шукалин взял переносную радиостанцию и, связавшись с командиром третьей роты, которая двигалась в южном направлении, приказал увеличить интервалы между солдатами в цепи. Затем дал команду одному взводу боевых машин поддержать третью роту. БМП сразу же двинулись вслед за цепью солдат роты старшего лейтенанта Пузанова.

Бунцев попросил Першина осмотреть местность с юга. Вертолеты, рискуя получить очередь из-за дувала, летели на высоте сто — сто пятьдесят метров.

— Никого, — односложно бросил в микрофон Першин. — Как сквозь землю провалились.

Знал бы командир эскадрильи, что душманы, сделав свое черное дело, и впрямь скрылись под землей.