Николай Чергинец - Сыновья

— Нет, отец, — твердо сказал Леонов, — мы не боимся смерти. Если не суждено нам вырваться отсюда, то лучше смерть!

Переведя эти слова, Азизи попросил:

— Отец, разреши мне пойти с ними?

— Подожди, сынок, — ласково сказал Саид Хасан,— мы еще не решили, как это сделать. Ты лучше налей гостям чаю, видишь, их пиалы пусты.

В разговорах прошел почти весь день. Как ни тревожно было у парней на душе, они с интересом слушали, как живется афганским беженцам на чужбине.

— Конечно, тот, кто смог обзавестись здесь дуканом, или, вот как я, имеет автомашину да еще и землю, или же получает поддержку от богатых родственников, тот ставит на стол рис и раз в неделю мясо. Но таких афганцев мало. Ну, разумеется, я не имею в виду таких, как Раббани, Хекматиар, которые полностью находятся на обеспечении империалистов, да и награбили они — один аллах знает сколько, — тихо говорил Саид Хасан.

— Посмотрели бы вы, — с горечью говорил Азизи солдатам, — как живут беженцы в лагерях! Голод, болезни косят людей. Небольшая палатка на десять человек… А ведь все они поверили таким, как Хекматиар, и были обмануты.

— Здесь оказались не только обманутые, — добавил Саид Хасан, — немало среди беженцев и тех, кто испугался угроз со стороны баев и душманских главарей, которые требовали, чтобы люди покинули свои дома и уходили в Пакистан или Иран.

Старик и его сын оказались людьми неплохо информированными. Они Довольно хорошо разбирались в обстановке. Этому способствовало и то, что они, имея автомобиль, много разъезжали по близлежащим районам, разговаривали с людьми.

Потом старик спросил о жизни крестьян в Советском Союзе. Саид Хасан и Азизи удивлялись услышанному, порой, не скрывая своих сомнений, отрицательно покачивали головами.

Парни, видя это, горячились, доказывали, что говорят правду.

— Да что вы удивляетесь и не верите нам, — с обидой в голосе говорил Леонов. — Ведь у вас, в Афганистане, медицинская помощь, учеба детей в школах уже тоже бесплатные.

— Или возьмите хотя бы такой вопрос, как земельный, — поддержал друга Николаев. — В Афганистане за землю, которая выдается крестьянам, государство же не берет деньги. Настанет время, и ваши дехкане будут получать пенсию, отдыхать в санаториях и домах отдыха.

Наступил вечер, и старик, словно подводя итоги разговора, сказал:

— Значит, сделаем так: вы сегодня переночуете у нас, а завтра утром я на машине повезу вас к границе.

— А может, лучше ночью? — подал голос Леонов.

— Ночью на машине, да еще в сторону границы, не подъедешь. Идти вам пешком тоже нельзя. Они кроме постов выставляют засады и вас точно схватят. Поэтому лучше всего вам спрятаться в кузове. Вы сядете у самой кабины, а остальную часть заложим дровами. А по дороге я подберу пару пассажиров, с ними и подъедем поближе к границе. Высажу вас в горах, продам в кишлаке дрова и вернусь обратно.

Азизи предложил:

— Отец, а может, разреши я их отвезу?

— Нет. Это сделаю я. Во-первых, к старому человеку меньше придираться будут, а во-вторых, если что и случится, то ко мне они не будут так жестоки.

После этого был ужин, а затем парни направились в отведенную им комнату. После их ухода Саид Хасан сказал Азизи:

— Если меня схватят душманы, бери всех своих и уходи в Афганистан. Сам знаешь, сын мой, чем рискуем, и не надо допускать, чтобы эти шакалы вырезали всю нашу семью, обесчестили твою сестру.

Леонову и Николаеву наконец повезло. Они повстречались действительно с бескорыстными, честными и смелыми людьми.

Наступило утро. Снаряжали машину всей семьей. Советских солдат разместили у самой кабины, укрыли одеялами, а затем заложили дровами.

Вскоре машина медленно выехала со двора и по пыльной дороге направилась в северо-западном направлении. Через каждые десять — пятнадцать километров машину останавливали посты. Солдаты слышали, как старик разговаривал с кем-то, затем садился в кабину и заводил мотор.

Изредка в пустынных местах Саид Хасан останавливал машину и тщательно осматривал кузов: не расползлись ли на дорожных ухабах дрова. Громко говорил «хуб» и снова садился за руль. Прошло не менее двух часов езды, и вот ребята услышали, как во время одной из остановок в кабину сели несколько человек. В таком микрогрузовике на переднем сиденье, рядом с водителем могло сесть два или три человека. Машина начала останавливаться все чаще и чаще, первый признак того, что приближались к границе.

При остановке Саид Хасан спокойным голосом объяснял, кто он и куда едет, предъявлял документы и после беглого осмотра кузова ехал дальше. Недалеко от гор люди, которых он подвозил, сошли, и он остался в кабине один. Скоро горы, там один из последних кордонов, а потом в каком-нибудь безлюдном месте можно будет высадить этих полюбившихся ему пгурави.