Степан Калинин - Размышляя о минувшем

24 августа выехал. Путь мой лежал через Ельню. В Ельне — первая остановка. По самой западной окраине этого небольшого городка занимал оборону батальон 32‑го стрелкового полка 19‑й стрелковой дивизии. Командир батальона сказал, что дорога на Рославль свободна. Но не успели мы проехать и десяти километров, как напоролись на немецкие танки. Пришлось возвращаться. Сообщил командиру батальона о танках противника, одновременно узнал у него, что штаб дивизии, оборонявшей ельнинский участок фронта, располагался в лесу, километрах в пяти юго–восточнее города. По пути в дивизию осмотрел город. Жителей в нем уже не было. Встретил лишь старую учительницу, старательно укладывавшую в повозку школьное имущество, да секретаря райкома, который сообщил, что остается в городе для ведения подпольной работы и организации партизанских действий в тылу врага.

— Вы что, уже решили, что город будет сдан немцам? — спросил я секретаря.

— По всему видно, что так, — ответил он.

Проезжая по улицам, я все больше убеждался, что город абсолютно не подготовлен к длительной обороне. Даже на его западной окраине ни в одном кирпичном здании не были оборудованы огневые точки.

Командира 19‑й дивизии встретил на опушке леса. Это был уже немолодой, имевший за плечами огромный жизненный опыт генерал, несколько тучноватый, но все же сохранивший воинскую подтянутость и подвижность.

Пока шли к штабу, я старался убедить его в необходимости превратить город в опорный пункт.

— Там осталось много жителей, — возражал он. — Неудобно как–то выселять их прежде времени. К тому же Ельня — маленький городок. Есть ли нужда держаться за него?

— А вы давно были в городе?

— Дня три назад. Там ведь у меня только один батальон.

— Так вот, — сказал я, — жителей в городе уже нет, а если бы и были, не остались в стороне, обязательно приняли бы участие в его обороне. Городок Ельня действительно небольшой, но в системе общей обороны он имеет важное значение. Туда следует переместить и командный пункт дивизии.

— Боюсь, что это будет ловушкой, — продолжал сомневаться командир дивизии. — Противник может обойти город.

— Могут, конечно, быть всякие неожиданности. Но ведь вокруг Ельни — ровная местность. Даже оврагов нет ближе десяти километров. Значит, опасаться внезапного обхода Ельни нечего.

— Что ж, вы, пожалуй, правы. Но надо связаться с командующим армией. Пусть он решает.

— При чем тут командующий? Это направление поручено оборонять частям вашей дивизии. Следовательно, от вас прежде всего зависит превращение Ельни в опорный пункт. Надо же проявлять и собственную инициативу.

Но командир дивизии продолжал стоять на своем: пусть решает командующий.

После разговора с комдивом я написал краткое донесение и с мотоциклистом послал маршалу С. К. Тимошенко.

Севернее 19‑й дивизии, в районе Дорогобужа, держала оборону 107‑я стрелковая дивизия, которой командовал полковник П. В. Миронов. Разрыв между соединениями равнялся примерно 20 километрам и контролировался только дозорами и разведкой. Положение явно ненормальное. Надо было принимать срочные меры, чтобы как–то заполнить брешь.

Выехал к Миронову. Приказал ему выслать в сторону Ельни несколько подразделений, одновременно подготовить противотанковые средства на случай контратак противника.

— Решение правильное, — согласился Миронов. — Меня и самого беспокоит левый фланг, да силенок маловато. Но сделаю все возможное для усиления обороны на стыке. Полагаю, что с соседом мы найдем общий язык.

Полковник тут же распорядился передвинуть на левый фланг дивизии артиллерийскую противотанковую батарею и несколько стрелковых подразделений, вооруженных для борьбы с танками бутылками с горючей смесью. Удовлетворенный его распорядительностью и оперативностью, я на машине проселочной дорогой направился в сторону Починок. Однако прорваться в район Рославля мне так и не удалось: пути подхода к городу были уже заняты гитлеровцами. Пришлось возвращаться в штаб фронта. Там я узнал, что командующий, получив мое донесение из Ельни, приказал мне остаться в городе и возглавить его оборону. Но приказание стало известно мне с опозданием на сутки. А за это время на фронте произошли серьезные перемены. Девятнадцатая дивизия почти без боя оставила Ельню. Сказались пагубные последствия нерешительности ее командира, за что он и был отстранен от занимаемой должности.

В результате занятия города вражескими войсками образовался так называемый Ельнинский выступ, создалась угроза флангового удара противника по группировке войск Западного фронта. Реальная угроза окружения нависла над частями нашей 28‑й армии в районе Рославля.