Сергей Михеенков - Солдатский маршал [Журнальный вариант]

Читая немецкие документы того периода и дневники фон Бока, Гальдера, Гудериана, воспоминания офицеров, командовавших в период московских боёв полками, батальонами и ротами, а также рядовых солдат вермахта и СС, невольно приходишь к мысли о том, что все они не вполне отдавали себе отчёт, с кем имеют дело.

Гигантской группировке фон Бока, которой предстояло исправить историческую ошибку Наполеона, а именно — разбить русские войска и с триумфом войти в Москву, — противостояли три фронта: Западный (генерал- полковник Конев), Резервный (маршал Будённый) и Брянский (генерал- полковник Ерёменко).

По данным Института военной истории, силы советских фронтов насчитывали 1 250 019 человек.

В центре обороны стояли армии Конева. Их было шесть: 16‑я (генерал- лейтенант К. К. Рокоссовский), 19‑я (генерал–лейтенант М. Ф. Лукин), 20‑я (генерал–лейтенант Ф. А. Ершаков), 22‑я (генерал–майор В. А. Юшкевич), 29‑я (генерал–лейтенант И. И. Масленников), 30‑я (генерал–майор В. А. Хоменко).

Армии к тому времени стали небольшими. Согласно решению Ставки, к осени практически был завершён переход к системе небольших армий в пять, максимум шесть дивизий без корпусных управлений. По штату от 29.07.41. дивизии, в свою очередь, тоже были уменьшены почти на 30 % и теперь имели в своём составе 11 634 человека. К 17 сентября из стрелковых дивизий изъяли вторые артполки. В распоряжении командира дивизии для огневой поддержки полков оставался один артполк при 16 орудиях калибра 76 мм и 8 — 122 мм. Сократилось также количество автомобильного и гужевого транспорта. Таким образом, к началу осеннего немецкого наступления на Москву советская стрелковая дивизия, укомплектованная по полному штату, в полтора раза уступала немецкой пехотной по всем основным показателям, а по орудиям и миномётам в 2,1 раза.

Кроме того, многие дивизии с августа практически не выходили из боёв, проводя частные наступательные операции, и не имели даже сокращённого штата.

Когда Конев объехал свои войска и на месте ознакомился с обстановкой, когда воочию увидел то, о чём докладывали командармы, — растрёпанные в летних боях дивизии, маршевые роты, поступающие из тыла необученными и безоружными, когда батальонами командуют лейтенанты, на взводах в лучшем случае сержанты из резервистов, многие бойцы не знают материальной части винтовки, не хватает специалистов — пулемётчиков, миномётчиков, артиллеристов, — в общем, когда новый комфронта понял, на какое хозяйство его определила Ставка и судьба, с присущей ему энергией принялся наводить порядок. Уже 19 сентября был издан приказ по фронту о переходе на сокращённые штаты и полном укомплектовании подразделений. Приходилось идти на самые радикальные меры, чтобы повысить боеспособность войск. К примеру, были расформированы 170‑я и 98‑я стрелковые дивизии, а их остатками и матчастью доукомплектовали дивизии 22‑й армии, нуждавшиеся в пополнении и оснащении.

«Мне было ясно, что войска Западного фронта ослаблены, — вспоминал маршал, — имеют недостаточную численность, были полки, которые насчитывали всего 120 человек, в некоторых дивизиях осталось по 7–8 орудий. Мы испытывали недостаток в артиллерии, в противотанковых средствах, даже бутылок с горючей смесью не хватало, а в то время они были основным средством борьбы с танками. Были и такие части, где недоставало стрелкового оружия. К моменту, когда я принял фронт, запасный полк, например, совсем не имел винтовок. Дело не в том, что кто–то этого не предусмотрел, а в том, что немцы разгромили ряд складов, находившихся на территории Белорусского военного округа, и оружие приходилось доставлять с центральных складов, которые были от Москвы на большом удалении».

14 сентября 1941 года Сталин срочно вызвал Конева в Ставку. Новый комфронта прервал свою поездку по подразделениям и прибыл в Москву.

Конев: «Встреча со Сталиным происходила в присутствии членов Государственного Комитета Обороны. Сталин предложил мне доложить о состоянии фронта и о положении войск. Однако в ходе дальнейшей беседы обсуждению подвергся ряд вопросов, непосредственно не относившихся к фронтовым делам, — это были общие вопросы строительства Советской Армии. Обсуждался также вопрос о награждении командиров орденами, не следует ли создать отдельные ордена для командиров частей, соединений, командующих армиями и фронтами, а также офицерского состава. Сталин спросил, как я смотрю на то, чтобы установить ордена Кутузова и Суворова. Конечно, я поддержал это предложение, поддержали его и присутствовавшие члены Государственного Комитета Обороны. Сталин тут же поручил начальнику тыла Советской Армии А. В. Хрулёву разработать статут полководческих орденов, которыми во время войны стали награждать офицеров и генералов Советской Армии».