Анатолий Матвиенко - Укус хаски (сборник)

Потом был детский дом, непростые отношения с российской беспредельно жестокой шпаной, когда приходилось защищать и себя, и мягкотелого братца. Удивительно, Андрей довольно быстро приспособился к этой жизни, как и к жизни в Советском Союзе вообще, где людей среди нищеты и разора согревала мысль, что всё это ненадолго, что уже впереди и близко светлое будущее, что надо лишь напрячься – всем вместе.

Ещё он надеялся отыскать следы сестры, брата и отца.

А потом в мечты о будущем бесцеремонно вторглась новая война.

Тунис, штаб 8-й британской армии. 28 июня 1943 года

Британский штабной уоррент-офицер круглым красным лицом скорее напоминал поляка, чем английского джентльмена. Особенно если щётку усов под носом отрастить до висячей длины – точно получится старопоместный шляхтич средней руки.

Марыля не ошиблась. Штабист действительно был польского происхождения, причём в самом худшем варианте – из успевших переправиться в Британию задолго до злополучного тридцать девятого года. Подобные ему кичатся своей английскостью больше, чем коренные лондонцы, и считают людьми второго сорта всех за пределами островов, включая англичан, проживающих в колониях.

– Капрал Закревский! Ваша служба в Тунисе закончена. Вы откомандированы в Палестину.

– Да, сэр!

– А вы, мисс…

Прикидывается, что не услышал, когда я представлялась, решила Марыля и терпеливо повторила фамилию, должность, звание, а также про получение медикаментов для армии Андерса.

– Тоже Закревская? Капрал, вы несёте службу с женой? В польских частях воистину удивительные нравы.

– Нет, сэр. Она – моя сестра. А службу несём, где прикажут.

Краснолицый откинулся в кресле под портретом короля, рука коснулась курительной трубки в пепельнице викторианской эпохи. Марыля оценила: рубашка штабиста была безупречно выглажена и своей свежестью бросала вызов тропической жаре, беспощадной, всепроникающей и в отличие от армии Роммеля непобедимой. Брат по соседству с ним выглядел проигрышно, ему совершенно не шли кургузые бриджи, не достающие до высоких трикотажных носков, выпростанных поверх ботинок. Традиционная шапка-рогатывка, сохранённая в память о Войске Польском и сильно полинявшая, никак не сочеталась с британским френчем.

– Что же, служите… где сможете. Пойдёте вторым эшелоном за британскими войсками. Или даже третьим, за канадцами. Греция – это курорт для войны.

Войцех напрягся, но смолчал. Штабной клерк поддевает, что поляки способны биться только в курортных условиях? Что может знать этот лощёный чинуша… Сам небось даже против итальяшек не воевал. Его поле боя – письменный стол с папками, а бумажки не отстреливаются.

– Да, сэр.

Штабист не угомонился. С британскими офицерами особенно не покуражишься, так что мордатый решил до последнего отыграться на капрале-соотечественнике.

– Почему за русских отказались выступить? Уже два года были бы на фронте, а не протирали штаны в Иране.

Удар пришёлся ниже пояса. Даже если бы брат и сестра Закревские примкнули не к Андерсу, а к Берлингу, польская дивизия в Красной армии тоже ещё ни разу не воевала – так писали в армейской газете. Но Войцех и Марыля уже побывали и на фронте, и в плену, и не раз находились на волосок от гибели!

Брат не выдержал.

– А вы, сэр? Где были лично вы и вся британская королевская армия, когда Польша истекала кровью под немецкими и русскими ударами? Объявили войну Гитлеру и пальцем о палец не стукнули, чтобы самим начать воевать! Мастурбировали у камина! – капрал сделал неприличный жест. – Пока фюрер сам не пришёл на Запад и не скинул всех вас в Ла-Манш как помойных котят!

Штабнюк вскочил, рубашка моментально покрылась мокрыми пятнами, изо рта брызнула пена вперемешку с ругательствами… Как он ещё за пистолет не схватился?

Вопреки опасениям Марыли, инцидент не привёл к аресту и трибуналу. Их утащила парочка могучих сержантов, в чьей компании отсидели час на лавочке в дежурке, после чего смутьянов вызвал старший офицер разведки.

– Приношу извинения за несдержанность коллеги. Вас доставят на аэродром через час. Самолёт сделает промежуточную посадку на Мальте, оттуда полетите в Газу. Медикаменты, карты Греции, разговорники, всё, что у вас по списку, капрал, будет загружено в самолёт. Но у меня есть одна просьба, – лейтенант протянул фотоаппарат «лейка» немецкого образца, популярный по обе стороны фронта. – У нас дефицит разведывательной авиации. Думаю, на одинокий транспортник никто не обратит особого внимания. Экипаж предупреждён, командир заберёт на север, к Сицилии.