Евгений Савицкий - Я — «Дракон». Атакую!..

«Учтите, Евгений Яковлевич, командиры корпусов Резерва Верховного Главнокомандования назначаются лично товарищем Сталиным…»

И побежали напряженные дни формирования 3-го истребительного авиакорпуса РВГК. Корпус должны были составить две дивизии — по три полка в каждой, и я уже знал их командиров. В 265-й истребительной — полковник П. Т. Коробков, в 278-й подполковник В. Т. Лисин. Комдивов в штабе ВВС мне представили как опытных летчиков и руководителей коллективов. А вскоре познакомили и с начальником моего будущего штаба.

«Михаил Андреевич Баранов», — по-домашнему представился мой ближайший помощник — с ним я служил на Дальнем Востоке — и уже вместе мы носились по кабинетам управления формирования и укомплектования ВВС, подмосковным аэродромам, вместе уговаривали управленцев подбросить 3-му истребительному полки, имевшие боевой опыт. К сожалению, генерал А. В. Никитин, ведавший вопросами формирования, лишь широко разводил руками и вопрошал:

«Где я на всех напасусь с боевым-то опытом?..» Но все-таки мою просьбу, чему я, признаться, был чрезвычайно рад, выполнить он согласился. Алексей Васильевич, выделив нашему корпусу несколько полков из внутренних округов, один полк — 812-й истребительный — разрешил взять с Дальнего Востока, полк, входивший в дивизию, которой я командовал до войны. Летчики этого полка в совершенстве владели боевой техникой — летали не только днем, но и ночью, мастерски пилотировали, точно стреляли. А что для истребителя еще надо?

Словом, понемногу-понемногу, а на подмосковных аэродромах собралось довольно большое хозяйство вверенного мне корпуса. Я продолжал знакомство с командирами полков — с каждым из них слетал на воздушный бой, проверил технику пилотирования, потом очередь дошла до командиров эскадрилий — всеми остался доволен.

На одном из аэродромов как-то обнаружил трофейный «мессер». Признаться, сразу загорелся: какой он, хваленый истребитель противника? Что за оружие на «мессершмитте», в чем он сильнее наших самолетов, какие у него уязвимые места?.. Не вдруг разрешили вылететь на незнакомой машине. Когда же разрешение было получено и я быстро освоил немецкий истребитель, то невольно захотелось подраться с кем-нибудь из наших пилотов в учебном бою.

Вызвался командир 812-го полка майор Еремин. Летчик он был сильный. И вот сходимся на встречных курсах — на равных, по-джентльменски, так сказать. А там — кто кого. Я закладываю глубокий крен, тяну ручку управления на себя — «мессер» вписывается в энергичный вираж. В управлении этот истребитель был достаточно легкий, ничего не скажешь. Вираж «мессершмитт» выполнял за 26—29 секунд. Но ведь и наш Як по тем временам, слава богу, машина была первоклассная. Скорость развивала до 580 километров в час, высоту в пять тысяч метров набирала за 5,4 минуты. Тот же вираж откручивала за 20 секунд. Так что вскоре, гляжу, Еремин заходит в хвост моему «мессеру». Пора маневрировать — я бросаю машину в крутой боевой разворот. На какой-то момент отрываюсь от Яка, но потом он снова висит на хвосте. Тогда выполняю переворот через крыло и решительно ухожу от Еремина…

Этот показательный бой длился до полного израсходования на самолетах горючего. После посадки мы откровенно обсудили с пилотами преимущества и недостатки боевых машин, вывод же при этом напрашивался один: бить врага можно без всяких сомнений — наш Як ни в чем не уступал хваленому германскому истребителю.

Я еще знакомился с полками авиакорпуса, улаживал организационные и прочие вопросы большого хозяйства, обучая летчиков, еще вел с ними воздушные бои на «мессершмитте», а на оперативных картах в ставках противоборствующих сторон уже сходились стрелы в том месте, дороже которого для меня, кажется, не было ничего на свете…

После сталинградской победы и окружения войск Паулюса для наших частей и соединений, державших на запоре ворота на Кавказ, наступили радостные дни. В начале января 1943 года перешла в наступление северная группа войск Закавказского фронта.

Еще в конце сорок второго представитель Ставки Верховного Главнокомандования генерал армии Г. К. Жуков потребовал от командующего Закавказским фронтом подготовить и провести операцию на краснодарском направлении. Генерал И. В. Тюленев доложил в Ставку свои соображения по поводу этой операции, но в тот же день получил директиву, в которой указывалось: «Основной недостаток представленного Вами плана операции заключается в разбросанности сил по всему фронту Черноморской группы», и предлагалось нанести стремительный удар группой войск, поставив себе целью как можно быстрее захватить Тихорецк с задачей отрезать силы противника при отходе их на Ростов. «По пути на Тихорецк, — указывала директива Ставки, — принять все меры к тому, чтобы с ходу захватить мосты через р. Кубань и город Краснодар… Вспомогательный удар нанести с целью обхода Новороссийска и его захвата группой войска составе двух стрелковых дивизий, трех стрелковых бригад, двух танковых батальонов из района Эриван-ского. Удар нанести через Абинскую с ближайшей задачей захватить Крымскую…»